Фоторепортаж: как живут мигранты-нелегалы в калужском спецприемнике
Мы побывали в специальном центре под Калугой.
Специальный центр по содержанию нелегалов появился под Калугой в нынешнем году. Мы решили выяснить, в каких условиях живут мигранты, и отправились в поселок Якшуново Дзержинского района.
Спецприемник находится в бывшей школе поселка. В настоящее время там содержится 61 человек. Восемь человек на днях выехали – их депортировали.
Само здание окружено огромным забором. После нашего звонка в маленьком окошечке появляется строгое лицо. Короткое объяснение, голова исчезает - и через несколько минут ворота открываются. Первые впечатления при входе в помещение - ковровая дорожка, повсюду запах дезинфицирующего средства. Так обычно пахнет в больницах. Мы приехали, когда мигранты завтракали, поэтому первым делом отправляемся в столовую.
Под музыку из небольшого радиоприемника мужчины и женщины с удовольствием поглощают пищу. В комнате стоит легкий гул: люди переговариваются, общаются. Одеты все по-разному: кто-то в куртке, кто-то в кофте или футболке, один мужчина почему-то вообще в трусах.
Кормят здесь, как в санатории, можно и добавку попросить.
- Вы знаете, какие они худые к нам приезжают, без слез не взглянешь, - рассказывает работница кухни. – А потом и щеки появляются. Да их лучше кормят, чем детей в школах. Уж поверьте мне, ведь я раньше в школьной столовой работала.
На питание каждого мигранта выделяют по 200 рублей в день.
На обеденных столах стоят вазочки с искусственными цветами, по стенам развешаны пластиковые бабочки и плакаты с овощами и фруктами. Если бы не решетки на окнах, можно было бы подумать, что это столовая какого-нибудь дома отдыха.
- Мы все сами покупали и вешали, создавали уют, - рассказывают работницы столовой.
Кстати, едят мигранты из одноразовой посуды, после каждого приема пищи все кругом дезинфицируется.
Далее мы отправляемся в комнату для свиданий. Сюда с гостинцами приходят родственники мигрантов.
Ряд продуктов запрещено передавать.
Есть здесь и медицинский кабинет, заставленный шкафами с лекарствами.
- Мы не лечебное учреждение, но приходится заниматься и такими вопросами, - рассказывает начальник спеццентра Анатолий МОРОЗОВ. – Сейчас наш штат пересматривается, у нас будет и свой врач.
Как только нелегал сюда поступает, его осматривает медсестра.
– Догола раздеваем и осматриваем, - рассказывает медсестра Алла Викторовна. – Если что-то находим серьезное, отвозим в областную больницу. К нам очень часто поступают с различными заболеваниями. Пока сами справляемся, лишь один раз пришлось отправлять в больницу.
Содержатся мигранты в комнатах-камерах. Есть женские, мужские и семейные. Во многих городах в таких спецприемниках предусмотрены и детские комнаты, в Якшуново таких пока нет.
- Только сегодня уехала семейная пара, которая жила в отдельной комнате, - продолжает Морозов.
В женской комнате сейчас проживает 5 человек.
- С женщинами проще, - признаются сотрудники учреждения. – Лучше бы их было больше, чем мужчин.
У входа постелен коврик. Когда мы вошли, одни дамы прихорашивались перед зеркалом, другие болтали, сидя на кроватях.
– Мы стройка работать, - рассказывает Натау из Вьетнама. - Приехала только я. Мы приехали работать, у вас все хорошо: зарплаты, хозяин. Хозяева России - они добрый, мне понравился, хорошо деньги зарабатывать.
У Натау два сына, а работы в родной стране нет. Сейчас она ждет, когда ей сделают документы и депортируют. Как она будет жить дальше, пока не представляет.
- Семья у меня осталась там, а муж здесь, - рассказывает Нигора Уталова из Узбекистана. – Я в России работала кем придется. Муж тоже находится в спецприемнике - в 4-й комнате.
- Скоро будут готовы твои документы, будешь съезжать, - обращается к ней Морозов.
- А мужа? - спрашивает Нигора с ужасом в глазах. – Его куда?
- И его тоже с тобой.
- Спасибо, огромное спасибо!
Женских, как и мужских комнат-камер, несколько. Но, если дамские пустуют, мужские набиты битком.
- Мне можно с ними пообщаться? – спрашиваю я.
- А вы вьетнамский знаете? – отвечают вопросом на вопрос работники спецприемника.
Я отрицательно качаю головой.
- А узбекский?
- Из каких стран здесь нелегалы?
- Из Узбекистана, Таджикистана, Таиланда, Вьетнама, Лаоса, Турции, Молдавии, были даже из Украины и Армении. У нас есть переводчик.
В итоге переводчик все-таки не понадобился. Мужчины при виде нас явно оживились, многие здоровались по-русски. Охрана стала заметно нервничать, и мы перешли в другую комнату.
Как должно пахнуть в помещении, в котором живут мужчины? Потом и грязными носками - по крайней мере, так пахло в одном из мужских студенческих общежитий, в которое меня как-то отправили по заданию редакции. А в комнате нелегалов стоял запах… мужского одеколона. Пока охрана поворачивала ручку двери, ребята успели не только потушить сигареты, но и разбрызгать парфюм. Кстати, курить в спецприемнике не запрещено, есть для этого и курилка, но она находится на улице.
- Я давно живу в России, - рассказывает Ахиер БАХРАМОВ из Узбекистана. – У меня и жена русская, дочке 5 лет. А паспорт я потерял. Работал в Малоярославце в автосервисе, гараж арендовал. Раньше жил в Ташкенте, мама умерла, дом продал и приехал сюда. Условия проживания в спецприемнике нормальные - ништяк. Ходим, телевизор смотрим, гуляем.
Дочка Даша во время свидания передала Ахиеру свою игрушку.
- Она очень скучает, - признается он. – А я никак не могу оформить документы, боюсь, что все-таки вышлют. Я хочу остаться здесь, с семьей.
Нелегалы, содержащиеся в спецприемнике, имеют право пользоваться мобильными телефонами, компьютером, свободно передвигаться внутри помещения.
Работают здесь 40 человек, многие из них местные – из поселка.
- Охрана привозная - из Калуги. Сотрудникам не положено иметь оружие, но есть спецсредства: дубинка, электрошокер, - и то, как правило, они не применяется, - рассказывает Анатолий Морозов. - Это спецучрежение не санаторий, и люди к нам поступают разные.
По словам сотрудников, наиболее агрессивно ведут себя таджики и узбеки. Для разбушевавшихся есть изолятор. Во время нашего визита в мужском изоляторе кто-то сидел, но нас туда не пустили.
- У нас был только один случай попытки побега, но мы ее пресекли, - признался Морозов.
Пока мигрантов размещают на первом этаже. На втором - ремонт. Когда он закончится, спецприемник сможет вместить уже до 120 мигрантов. Но, скорее всего, их будет поступать гораздо больше.
- Только за два месяца нашей работы выдворено 45 человек, - продолжает Морозов, показывая нам второй этаж.
Каждому поступающему выдается комплект постельных принадлежностей: пододеяльник, простынь, наволочка, полотенце, подушка, матрас и теплое одеяло, щетка, зубная паста и мыло, женщинам – гигиенические средства.
- Свои вещи они сами не стирают, - рассказывает заведующая складом. – Этим занимаемся мы. Есть стиральная машинка.
Ведь заставлять работать нелегалов никто не имеет права. Есть среди них и те, кто не хочет покидать спецприемник - ведь здесь их кормят, поят, моют и лечат. Многие впервые за долгие годы живут в нормальных человеческих условиях, а не ютятся в сырых подвалах или на стройплощадках. Но долго ли они проживут на Родине после депортации, пока вновь не подадутся на заработки в Россию, сказать никто не может.
Фото: Любовь КОРШУНОВА.
Спецприемник находится в бывшей школе поселка. В настоящее время там содержится 61 человек. Восемь человек на днях выехали – их депортировали.
Само здание окружено огромным забором. После нашего звонка в маленьком окошечке появляется строгое лицо. Короткое объяснение, голова исчезает - и через несколько минут ворота открываются. Первые впечатления при входе в помещение - ковровая дорожка, повсюду запах дезинфицирующего средства. Так обычно пахнет в больницах. Мы приехали, когда мигранты завтракали, поэтому первым делом отправляемся в столовую.
Под музыку из небольшого радиоприемника мужчины и женщины с удовольствием поглощают пищу. В комнате стоит легкий гул: люди переговариваются, общаются. Одеты все по-разному: кто-то в куртке, кто-то в кофте или футболке, один мужчина почему-то вообще в трусах.
Кормят здесь, как в санатории, можно и добавку попросить.
- Вы знаете, какие они худые к нам приезжают, без слез не взглянешь, - рассказывает работница кухни. – А потом и щеки появляются. Да их лучше кормят, чем детей в школах. Уж поверьте мне, ведь я раньше в школьной столовой работала.
На питание каждого мигранта выделяют по 200 рублей в день.
На обеденных столах стоят вазочки с искусственными цветами, по стенам развешаны пластиковые бабочки и плакаты с овощами и фруктами. Если бы не решетки на окнах, можно было бы подумать, что это столовая какого-нибудь дома отдыха.
- Мы все сами покупали и вешали, создавали уют, - рассказывают работницы столовой.
Кстати, едят мигранты из одноразовой посуды, после каждого приема пищи все кругом дезинфицируется.
Далее мы отправляемся в комнату для свиданий. Сюда с гостинцами приходят родственники мигрантов.
Ряд продуктов запрещено передавать.
Есть здесь и медицинский кабинет, заставленный шкафами с лекарствами.
- Мы не лечебное учреждение, но приходится заниматься и такими вопросами, - рассказывает начальник спеццентра Анатолий МОРОЗОВ. – Сейчас наш штат пересматривается, у нас будет и свой врач.
Как только нелегал сюда поступает, его осматривает медсестра.
– Догола раздеваем и осматриваем, - рассказывает медсестра Алла Викторовна. – Если что-то находим серьезное, отвозим в областную больницу. К нам очень часто поступают с различными заболеваниями. Пока сами справляемся, лишь один раз пришлось отправлять в больницу.
Так выглядит душевая комната.
Содержатся мигранты в комнатах-камерах. Есть женские, мужские и семейные. Во многих городах в таких спецприемниках предусмотрены и детские комнаты, в Якшуново таких пока нет.
- Только сегодня уехала семейная пара, которая жила в отдельной комнате, - продолжает Морозов.
В женской комнате сейчас проживает 5 человек.
- С женщинами проще, - признаются сотрудники учреждения. – Лучше бы их было больше, чем мужчин.
У входа постелен коврик. Когда мы вошли, одни дамы прихорашивались перед зеркалом, другие болтали, сидя на кроватях.
– Мы стройка работать, - рассказывает Натау из Вьетнама. - Приехала только я. Мы приехали работать, у вас все хорошо: зарплаты, хозяин. Хозяева России - они добрый, мне понравился, хорошо деньги зарабатывать.
У Натау два сына, а работы в родной стране нет. Сейчас она ждет, когда ей сделают документы и депортируют. Как она будет жить дальше, пока не представляет.
- Семья у меня осталась там, а муж здесь, - рассказывает Нигора Уталова из Узбекистана. – Я в России работала кем придется. Муж тоже находится в спецприемнике - в 4-й комнате.
- Скоро будут готовы твои документы, будешь съезжать, - обращается к ней Морозов.
- А мужа? - спрашивает Нигора с ужасом в глазах. – Его куда?
- И его тоже с тобой.
- Спасибо, огромное спасибо!
С этим словами женщина, не скрывая эмоций, бросается Морозову на шею.
Женских, как и мужских комнат-камер, несколько. Но, если дамские пустуют, мужские набиты битком.
- Мне можно с ними пообщаться? – спрашиваю я.
- А вы вьетнамский знаете? – отвечают вопросом на вопрос работники спецприемника.
Я отрицательно качаю головой.
- А узбекский?
- Из каких стран здесь нелегалы?
- Из Узбекистана, Таджикистана, Таиланда, Вьетнама, Лаоса, Турции, Молдавии, были даже из Украины и Армении. У нас есть переводчик.
В итоге переводчик все-таки не понадобился. Мужчины при виде нас явно оживились, многие здоровались по-русски. Охрана стала заметно нервничать, и мы перешли в другую комнату.
Как должно пахнуть в помещении, в котором живут мужчины? Потом и грязными носками - по крайней мере, так пахло в одном из мужских студенческих общежитий, в которое меня как-то отправили по заданию редакции. А в комнате нелегалов стоял запах… мужского одеколона. Пока охрана поворачивала ручку двери, ребята успели не только потушить сигареты, но и разбрызгать парфюм. Кстати, курить в спецприемнике не запрещено, есть для этого и курилка, но она находится на улице.
- Я давно живу в России, - рассказывает Ахиер БАХРАМОВ из Узбекистана. – У меня и жена русская, дочке 5 лет. А паспорт я потерял. Работал в Малоярославце в автосервисе, гараж арендовал. Раньше жил в Ташкенте, мама умерла, дом продал и приехал сюда. Условия проживания в спецприемнике нормальные - ништяк. Ходим, телевизор смотрим, гуляем.
Дочка Даша во время свидания передала Ахиеру свою игрушку.
- Она очень скучает, - признается он. – А я никак не могу оформить документы, боюсь, что все-таки вышлют. Я хочу остаться здесь, с семьей.
Нелегалы, содержащиеся в спецприемнике, имеют право пользоваться мобильными телефонами, компьютером, свободно передвигаться внутри помещения.
Есть у них и распорядок дня.
Работают здесь 40 человек, многие из них местные – из поселка.
- Охрана привозная - из Калуги. Сотрудникам не положено иметь оружие, но есть спецсредства: дубинка, электрошокер, - и то, как правило, они не применяется, - рассказывает Анатолий Морозов. - Это спецучрежение не санаторий, и люди к нам поступают разные.
По словам сотрудников, наиболее агрессивно ведут себя таджики и узбеки. Для разбушевавшихся есть изолятор. Во время нашего визита в мужском изоляторе кто-то сидел, но нас туда не пустили.
- У нас был только один случай попытки побега, но мы ее пресекли, - признался Морозов.
Пока мигрантов размещают на первом этаже. На втором - ремонт. Когда он закончится, спецприемник сможет вместить уже до 120 мигрантов. Но, скорее всего, их будет поступать гораздо больше.
- Только за два месяца нашей работы выдворено 45 человек, - продолжает Морозов, показывая нам второй этаж.
Сейчас здесь находится склад.
Каждому поступающему выдается комплект постельных принадлежностей: пододеяльник, простынь, наволочка, полотенце, подушка, матрас и теплое одеяло, щетка, зубная паста и мыло, женщинам – гигиенические средства.
- Свои вещи они сами не стирают, - рассказывает заведующая складом. – Этим занимаемся мы. Есть стиральная машинка.
Ведь заставлять работать нелегалов никто не имеет права. Есть среди них и те, кто не хочет покидать спецприемник - ведь здесь их кормят, поят, моют и лечат. Многие впервые за долгие годы живут в нормальных человеческих условиях, а не ютятся в сырых подвалах или на стройплощадках. Но долго ли они проживут на Родине после депортации, пока вновь не подадутся на заработки в Россию, сказать никто не может.
Фото: Любовь КОРШУНОВА.
