Как юхновский художник переживает за Максимку

Виктор Красильников привез в Калугу 105 своих работ.

У художника Виктора Красильникова очень интересная судьба. Родился он 8 января 1964 года в Москве. Рисовал с детства и в 11 лет его приняли в школу при художественном институте им. Сурикова. Но он туда не пошёл, потому что хоккей его интересовал больше, чем краски и холсты. Он много лет играл в команде «Крылья Советов», а также выступал за юношескую сборную СССР в амплуа голкипера. Но когда приезжал на соревнования в Красноярск, Харьков, Киев, Ригу или Прагу, обязательно шёл в художественный музей.

Картины Красильникова теперь можно увидеть в художественной галерее храма Христа Спасителя в Москве, в Вороновской галерее, а также в музеях разных городов страны и за рубежом и, конечно, в частных коллекциях.
Некоторое время назад, оставив столичную суету, Виктор Красильников переехал в тихое место недалеко от г. Юхнова. Там он пишет картины и по-прежнему играет в хоккей.

Свои работы художник привёз в Калугу. Выставка «В поисках истоков» открылась в Калужском музее изобразительных искусств и будет работать до 4 июля.

Вместо старого дома — ​«стекляшка»

— Наверное, многие, придя на выставку, вспомнят бабушек, прабабушек. Но выставка не про то. Вернее, не только про бабушек и дедушек, — ​говорит Виктор Владимирович. — ​Она про то, что если мы не будем упираться, держаться за оглоблю, то улетим в яму. Старая Калуга уходит, а то и выжигается. День прошёл и ещё одного кирпича не стало. И ничего уже не вернётся. У меня есть картина «Приговорённый». Это про то, как одним росчерком пера решили снести в Козельске 7 старых домов в черте города. Так мы развиваем туризм, связь времён, историческую справедливость. Первые этажи были построены при Екатерине. Теперь это уже не история. Вот открытка или плакат, выпущенные до 1965 года, сейчас нельзя за границу вывезти. Это, оказывается, достояние. А дома, которые 300 лет простояли, нет. Вместо них надо построить «стекляшку» — ​очередной сетевой магазин. Интересно, что люди видят: ​явный шедевр, но никто не схватится, не скажет: «Давайте соберёмся, сделаем так, чтобы его не уничтожили».

А сколько во время перестройки самоваров мы переплавили, подсвечников, окладов! Тонны! За бутылку несли их! А сейчас мы вдруг ищем старину. «Ой, мне нужен самовар!» И удивляется человек: «А чего он 70 тыс. стоит?» А там отвечают: «Мы его отреставрировали, натёрли». Потом поехал в другое место, за 9 тыс. взял, счастливый! Вот мне не хочется писать новый храм, который вчера освятили, там ничего нет, нет намоленности. Должно же что-то тронуть.

Дрель на день рождения

— Каждая моя картина — ​это рассказ. И не только про дома, а про людей. Чтобы начать работать, надо знать историю этого места. Вот картина «Максимкин дом». Про этот дом можно написать рассказ похлеще Чехова или Тургенева. Это дом 1903 года. Максимчику уже 14 лет скоро будет. В доме он живёт с мамой, папой и папиным братом. У них ничего нет! Но рядом ​храм, куда гигантские деньги вкачиваются, его же строили Воронцовы! Причём этот храм мил мне, потому что он ​Рождества Христова. А я на Рождество родился. И если я вижу Рождественский храм, пишу обязательно, даже если там одни руины, так же как и Никольский храм, потом что у меня сын Никола.

Но Максимка никогда не будет ходить в этот храм. Он же видит, какие машины туда по субботам приезжают. Там службы проходят, москвичи их посещают. А у Максимки даже велосипеда нет, он нашёл что-то на помойке и сам собрал велик. Мы думали, что ему на день рождения подарить, спросили, что хочет. Говорит: «Дрель!» Пацан дрель хочет! Но это пока дрель, а потом будет арматура и первая посадка… А мы мимо ходим…

Когда приезжаешь на пленэр, обычно тебе говорят: «Мы вам рекомендует написать вот это и вот это, а ещё у нас есть самолёт, на нём Савицкая летала»… Так не делается. В этом нет смысла. Надо общаться с бомжами, собак местных увидеть, водки местной выпить. И может, тебе даже запахи из подворотни не понравятся, но надо проникнуться этим местом. Сейчас мы, художники, не очень нужны. Но пока глаза видят, рука кисть держит, я везде буду об этом говорить.

«Максимкин дом»

- Мухоморы я рисую уже 28 сезон. Каждый год пишу их. Например, натюрморт «Баба Яга» или «Иван-дурак»: его невеста послала за грибами, чтоб он дома не валялся. А он самые красивые грибы – мухоморы принёс, за что тумаков получил. И так далее. И в этом году обязательно продолжу серию с мухоморами.

- Высоцкого всю жизнь пишу. На выставке два его портрета. Первый, где Высоцкий на пике своей картеры, а второй – последняя его фотография, где ему меньше месяца жить осталось. В Самарканде его сфотографировали, подловили, когда с самолета сходил. Он там тяжело себя чувствовал. Но всё равно у него такое выражение лица, как у Ванечки из сказки.  

«Галич»

Есть у Виктора Красильникова и целая серия картин, посвященных самоварам.

«Хата с краю»

Зрители внимательно разглядывали картины.

У некоторых картин гости вернисажа задерживались надолго. 

Каждая работа художника стоит внимания.