Наталья Огородникова: «Мы сильнее коронавируса»

Замминистра здравоохранения области рассказала о том, как избежать заражения и сохранять спокойствие.

— Наталья Владимировна, давайте начнём сначала: с чем мы вообще имеем дело? Это какой-­то совсем новый вирус или штамм уже известного?
— Вирус далеко не новый, он существует давно. Например, не так давно случившаяся вспышка атипичной пневмонии — ​это, по сути, тот же вирус. Нынешний коронавирус немного отличается свой­ствами, но у человека он вызывает абсолютно те же симптомы. Каких-­то специфических проявлений коронавируса нет: он может протекать бессимптомно, может быть в лёгкой форме или с осложнениями в виде пневмонии.
— Соответственно, и лечение тоже ничем не отличается?
— Да, специфического лечения нет. Всё происходит, как при обычной вирусной инфекции.
— Но вакцина всё же нужна особая?
— Для каждого вируса сразу начинает разрабатываться вакцина. Мы ведь хотим избежать эпидемии, как в Китае или Италии. Скорее всего, в состав уже существующих поливалентных вакцин будут включены антитела, направленные против коронавируса.
— По отношению к нынешней ситуации люди ­делятся на два типа. Первые считают масштаб эпидемии сильно преувеличенным, а саму проблему ­искусственно раздутой, а вторые в это время сметают с прилавков гречку, туалетную бумагу и медицинские маски. Где же, на ваш взгляд, истина?
— Думаю, что она где-­то посередине. Вирус есть, люди болеют, в каких-­то странах даже умирают. Но паниковать ни в коем случае нельзя, не нужно скупать продукты. Мы готовы к любому развитию событий, даже к самому худшему сценарию.
— Сколько пациентов могут принять калужские больницы?
— На данный момент мы подготовили инфекционную больницу, в которой 125 коек. В ней мы можем дополнительно развернуть ещё 170. Также у нас есть 30 коек в Обнинске и ещё несколько в других районах. Если понадобится, мы сможем развернуть ещё 360 коек в области. Кроме того, в случае ухудшения ситуации мы готовы перепрофилировать под инфекционную ещё одну городскую больницу.
— А врачей хватит?
— Да, конечно.
— Медработники обеспечены защитными костюмами?
— Люди, которые выходят на забор крови и мазков у прилетевших из-­за рубежа, делают это только в защитных костюмах. Все сотрудники инфекционной больницы тоже работают в защите. По-­другому никак.
— А насколько вообще ­помогают маски?
— Они не дают стопроцентной защиты, но, ­безусловно, помогают ­избежать заражения. Но одноразовые маски необходимо менять каждые 2–3 часа, а многоразовые нужно ­обрабатывать, стирать, проглаживать. Можно  делать и обычные повязки из марли, они тоже достаточно эффективны.
— Можно ли сейчас в Калуге пройти тест на коронавирус?
— Для всех желающих такой возможности пока нет. Но этот вопрос уже проработан. Тесты можно будет сдать на базе инфекционной ­больницы, но мы пока не ­получили тест-­системы. Как только они у нас появятся, сразу начнём работу. Думаю, что это произойдёт на следующей неделе ­(интервью проходило в ­пятницу, 20 марта. — ​Прим. авт.).
— А как себя чувствует тот самый единственный заболевший калужанин?
— Состояние у него удовлетворительное, жалоб нет, симптомов — ​тоже. Он должен находиться в больнице положенные 14 дней. В определённое время мы возьмём у него анализы, и, если они будут отрицательными, пациент вернётся домой.
— Когда эпидемия должна пойти на спад?
— Я предполагаю, что где-­то через 3–4 месяца. То есть к лету ситуация должна выправиться.
— Давайте поговорим о самоизоляции. Как человек при этом должен себя вести?
— Прежде всего важны сознательность и ответственность человека. Но буквально сегодня это перестало быть пожеланием или рекомендацией и превратилось в обязанность. Согласно постановлению главного санитарного врача, каждый вернувшийся из-­за границы должен две недели оставаться дома и максимально изолироваться от контактов с близкими, соблюдая при этом все меры безопасности и нормы гигиены.
— А за этими людьми ­ведётся какое-­то медицинское наблюдение?
— Рекомендации по этому поводу у нас меняются каждые два-­три дня. Если раньше мы были обязаны наблюдать всех, то сейчас только тех, у кого есть признаки ОРВИ. И если человек чувствует себя хорошо, то мы просто берём у него анализ на десятый день с момента его въезда в Россию, а если у него появляются признаки ОРВИ, то он должен вызвать врача на дом. Если симптомы выражены неярко, то возможен патронаж на дому, но если состояние ухудшается, то необходима госпитализация.
— Как развивается ситуация с медработниками и членами их семей, которые находятся в обсервации в Людиновском санатории?
— Условия там достаточно хорошие. Размещение по палатам шло по желанию, но семеро предпочли жить вместе, мы этому не препятствовали. Всё необходимое у них есть, еда готовится на территории санатория, при этом любой контакт с персоналом исключён. Но режим всё-таки жёсткий. Мы понимаем, что там находятся здоровые люди, ведь все они были в защите, но по правилам все, контактировавшие с заражённым пациентом, должны находиться в обсерваторе.
— То есть все медработники должны быть готовы к потенциальной обсервации?
— Да, если анализ пациента положительный, то обсервация контактировавших с ним обязательна. Но, возможно, в отсутствии симптомов получится обойтись самоизоляцией, если дома есть условия для этого. Как я уже говорила, правила на этот счёт у нас меняются очень часто.
— Какие рекомендации по профилактике вы можете дать калужанам?
— Это прежде всего тщательное мытьё рук, избегание мест массового скопления ­людей, проветривание помещений и тщательная обработка всех поверхностей дезсредствами. А главное — ​не сеять панику и знать, что всё будет хорошо. Мы с этим справимся, ведь мы сильнее коронавируса. ◘