Пётр Катериничев: «Для меня литература — это ответ на вопрос, который не задавали»
На прошлой неделе в ИКЦ состоялась творческая встреча с калужским писателем
Общение литератора с читателями (скорее, потенциальными, ведь в зале были в основном совсем молодые люди) состоялось в рамках Калужского книжного фестиваля «Открываем книгу — открываем мир».
Преодоление холода
Тему заявили многословно и цветисто: «Эстетика, культура и продвижение литературного проекта. Как приобрести миллионы читателей? Как выпустить книгу и заработать? Как найти сценарное воплощение и киновоплощение проекта?».
Как бы в подтверждение готовности ответить на последний вопрос Катериничев пришёл на встречу в красной кофте с логотипом «Мосфильма».
— Мне она нравится, потому что сразу не поймёшь, что под ней ещё несколько свитеров, — объяснил Пётр. Просто кажется, что я такой вот здоровый мужик.
Действительно, Катериничев всё время мёрзнет. Вот и сейчас начало немного затягивается из-за долгих попыток отключить кондиционер. Наконец одна из девочек сумела справиться с техникой, и писатель начал свой рассказ.
Заданная тема, конечно, соблюдалась довольно условно, мысль Катериничева плутала, ветвилась и в целом была фрагментарна и не линейна. Иногда это создавало эффект случайной статьи в «Википедии»: то скучно, то безумно увлекательно.
Удачная ошибка
Оказалось, что начинал Катериничев вовсе не с остросюжетной прозы, а с песен. В то время он работал учителем истории и сидел почти без денег, что и сподвигло молодого автора активно предлагать свои песни «звёздам»: Катериничев поехал в Москву и даже вышел там на директоров Малинина и Пугачёвой. Но известным песенником он так и не стал, зато получилось с литературой.
Этот сюжет Катериничев озаглавил так:«Иногда нужно ошибиться дверью, чтобы тебе повезло». Свой первый рассказ Пётр понёс в журнал для начинающих авторов «Истоки», который находился в структуре издательства «Молодая гвардия». И, соответственно, в одном с ним здании.
— Я зашёл через центральный вход, поднялся на лифте на какой-то этаж, зашёл в какой-то кабинет и спрашиваю: «Вы — альманах «Истоки»?» Там сидит такой матёрый с виду мужик и спрашивает в ответ: «А вы кто?». Говорю, что я Пётр из Калуги, принёс рассказ и он хороший. Тогда мужик, берёт трубку и говорит, что сейчас к вам придёт Пётр из Калуги, посмотрите его текст. И рассказал, куда мне идти. Там в дверях я столкнулся с ещё одним начинающим автором, который тоже принёс свой рассказ. И тут редактор спрашивает: «А кто из вас Пётр из Калуги? Идите сюда». Видимо, она подумала, что тот звонок был протекцией, и я пришёл не с улицы, а от главного.
Следующей в череде счастливых случайностей стало закрытие журнала «Истоки». Тогда редактор позвонила Петру и сказала, что будет обидно, если её труд пропадёт даром и предложила отправить рассказ в «Смену» — толстый журнал с гораздо более солидной репутацией, где печатались уже состоявшиеся авторы. Так Катериничев вошёл в литературу.
Литературный институт как кузница пропаганды
Первый роман Пётр, как и положено начинающему писателю, сочинял по ночам и набирал на печатной машинке. Аппарат приходилось обкладывать подушками, чтобы было не так шумно. И первым читателем стал сосед по комнате в общежитии Литинститута.
Он читал до двух ночи, потом, когда надо было спать, он перебрался дочитывать в холодный коридор и за ночь залпом одолел весь роман. А на утро заявил, что ничего лучше не читал, чем крайне польстил автору, ведь писатель писателя (а студенты Литинститута, конечно же, считали себя настоящими писателями) хвалить, как известно, не любит.
Эта история дала старт изложению разнообразных студенческих баек от Катериничева, ведь вместе с ним учились множество неординарных, пусть и иногда откровенно сумасшедших, людей. Конечно, мало кто из них занимается литературой. А часть однокурсников, по словам Петра, стали постоянными гостями политических ток-шоу на центральных каналах и теперь рассказывают нам, как там дела на Украине.
Поэзия и проза
Первый роман Катериничева — политический детектив «Редкая птица» — сразу стал бестселлером. По словам Петра, на гонорар они с женой купили маленький телевизор, а издатель заработал на книге 800 тысяч долларов. Причём в те времена за 20 тысяч вполне можно было купить трёхкомнатную квартиру. Потом, конечно, платить стали больше, но деньги иногда приходилось «вытаскивать» из издателей не мытьём, так катаньем.
Время от времени рассказы о литературе и жизни перемежались исполнением собственных песен и стихов.
— Песни в основном старые, а стихотворения новые, — рассказывает Пётр. Некоторые из них я и сам не понимаю, потому что стихи я не пишу, а записываю. Но могу сказать, что некоторые стихи даже гениальные.
Почитав стихи, Катериничев продолжил калейдоскоп историй о Гоголе и Лермонтове, о своих институтских приятелях, о встречах с «новыми русскими», работе над киносценариями, в общем, обо всём на свете. Заканчивая встречу, Пётр не без самоиронии порекомендовал почитать его книги:
— Может, тогда я вам покажусь не таким уж придурком, как сегодня. А может быть даже и совсем не придурком.
