Дело врачей: три доктора оказались на скамье подсудимых

В понедельник, 17 сентяб­ря, в Калужском областном суде началось рассмотрение громкого уголовного дела. На скамье подсудимых — врачи, которые в течение многих лет помогали малышам появиться на свет. Среди них — известный акушер-гинеколог, заслуженный врач России Александр Ругин.

По мнению государственного обвинения, заведующая акушерско-гинекологическим отделением ЦРБ Жуковского района Шелабия Халилова вместе с врачом-педиатром Татьяной Васильевой при подстрекательстве и пособничестве заместителя главного врача Областной клинической больницы Александра Ругина совершили убийство новорождённой девочки. За убийство, совершённое группой лиц по предварительному сговору, им грозит до 20 лет лишения свободы.

Уголовное дело вызвало широкий общественный резонанс. Сотни людей подписали петицию в защиту Александ­ра Ругина, известные врачи недоумевали: как можно обвинять их коллег в смерти 650-граммового младенца?
Изначально уголовное дело собирались отдать на откуп присяжным заседателям, но в итоге выносить вердикт придётся самому судье.

Тридцатиминутная речь

Три врача, не глядя друг на друга, сидят напротив судьи. Их адвокаты в это время перебирают бумаги. Представительница прокуратуры холодным взглядом окидывает зал. На столе у судьи несколько коробок с документами — это многочисленные тома уголовного дела.

Судья зачитывает бумагу о том, что потерпевшая — мама умершего младенца — не сможет присутствовать на данном заседании и просит начать рассмотрение уголовного дела без неё. Напомним, что к врачам роженица претензий не имеет.

Зато они есть у следствия и прокуратуры. 30 минут занимает речь государственного обвинителя.

Утром 28 декабря 2015 года в акушерско-гинекологичес­кое отделение ЦРБ Жуковского района с начавшимися схватками поступила 33-летняя женщина на 24-й неделе беременности.

— Халилова её осмотрела и сделала заключение, что уже наступил конец первого перио­да преждевременных родов, отягощённых акушерско-гинекологическим анамнезом, соматическим анамнезом, бронхиальной астмой и миомой матки, — чётко выговаривая каждое слово, как рассказчик в аудиокниге, зачитывает свою речь обвинитель. — Халилова понимала, что беременность может завершиться прежде­временными родами, в результате которых может родиться недоношенный, незрелый, нежизнеспособный младенец с экстремально низкой массой тела. Такой новорождённый ребёнок будет относиться к группе высокого риска в плане наступления неблагоприятного исхода. В том числе он может скончаться в первые секунды, минуты, часы и сутки, что неизбежно приведёт к повышению показателей детской смертности, негативно отражающих качество и результативность работы.
В итоге Халилова решила проконсультироваться с более опытным коллегой — Ругиным.

— В период с 10:00 до 14:30 Халилова позвонила Ругину и сообщила о поступлении роженицы с диагнозом «Угроза порывания беременности». Во время телефонного разговора у Ругина возник умысел, направленный на склонение Халиловой к совершению убийства новорождённого ребёнка в случае его живорождения путём неоказания необходимой ему обязательной медицинской помощи,— продолжает обвинитель.

По словам гособвинения, Ругин дал инструкции, как это сделать, угрожал Халиловой негативными последствиями со стороны руководства за увеличение показателей смертности в случае невыполнения его указаний и советов, а также скрыл следы преступ­ления, изменив факт живорождения на смерть плода во время беременности.

— Ругин в ходе телефонного разговора высказал совет не давать живорождённому младенцу возможности дышать, что можно было осуществить при применении специального оборудования и специальных препаратов… Посоветовал в том числе быстро унести живорождённого ребёнка из родзала в другое помещение, чтобы исключить возможность услышать издаваемые им звуки, — говорит прокурор.

Виновными себя не признали

Слушая долгую речь гособвинителя, Шелабия Халилова периодически отрицательно качает головой, Ругин нервно дёргает ногой, а Татьяна Васильева сидит как каменная. Создаётся впечатление, что врачи держатся из последних сил.
Гособвинитель в это время дочитывает до момента, когда младенец появился на свет:

— Желая оправдать своё преступное бездействие и заручиться поддержкой Ругина, Халилова вновь позвонила ему и сообщила о том, что ребёнок является живорождённым. Она пояснила Ругину, что младенец родился в 12:25 с массой тела 650 г, длиной тела 30 см и имеет такие признаки живорождения, как дыхание, сердцебиение и произвольные движения мускулатуры.
Далее гособвинитель сообщает, что ребёнку по совету Ругина не было оказано первой помощи и в итоге младенец умер. После чего Ругин позвонил патологоанатому и попросил в заключении написать, что ребёнок родился мёртвым. На следующий день — 29 декабря — следователи явились в жуковскую больницу.

После речи обвинителя дали возможность высказаться врачам. Они не признали себя виновными и сказали, что во время процесса будут это детально доказывать.

Дело Ругина

Как оказалось, за Ругиным давно следили. Его разговоры по рабочему и личному сотовому телефону прослушивались и записывались. Именно эти записи явились основанием для проведения проверки, а потом — и для возбуждения уголовного дела. Теперь они приводятся в качестве доказательства вины врачей.

На первом же заседании представительница прокуратуры сначала зачитала расшифровку телефонных разговоров, а затем они были прослушаны.

Из них, по мнению гособвинения, следует, что, опасаясь испортить статистику по рождаемости, Ругин убедил своих коллег убить недоношенного ребёнка, а затем помог подделать заключения вскрытия.
Приведём только один из фрагментов разговора:

«В 12:25 родила. 650 г, 30 см. Где-то 60 сердцебиение, он там пытался что-то», — говорит Шелабия Халилова. «Значит, оформляйте его как мертворождённого. Если вы оформите его как мертворождённого, это будут преждевременные роды в 24 недели мёртвым плодом. Только дышать ему не надо, мягко говоря», — отвечает Ругин.

При прослушивании этого разговора прокурор многозначительно посмотрела в зал. Именно эту фразу пытаются интерпретировать как прямое указание к действию. Хотя пока непонятно, был ли на момент этого разговора младенец жив. Вполне возможно, что Ругин имел в виду запись в документах —­ чтобы там не было указано, что младенец дышал.

Сейчас в этом деле больше вопросов, чем ответов. Общество удивляет желание следствия и прокуратуры в качестве жестоких, хладнокровных убийц выставить врачей. И тот факт, что за Ругиным давно охотились. Сколько ещё врачей на прицеле, можно только догадываться. Ведь громкие, неоднозначные дела в отношении докторов за последние несколько лет возбуждают по всей стране.

Прокуратура настаивает на том, что 650-граммовому младенцу должны были оказать реанимационную помощь и сделать это обязана была врач-педиатр. Однако 28 декабря 2015 года в ЦРБ Жуковского района не было соответствующего оборудования. В разговоре Ругин и Халилова говорят о том, что до Калуги роженицу довести не удастся, а значит, шансов у ребёнка выжить на таком сроке просто нет. При этом с 1 января 2012 года в России действуют новые критерии рождения детей, которые были разработаны в соответствии с рекомендациями Всемирной организации здравоохранения. Согласно им, врачи должны бороться за жизнь малыша весом от 500 граммов.
В течение следующих недель в суд будут вызваны свидетели происшествия — врачи калужской и жуковской больниц, мама умершей девочки, а также московские эксперты. Мы будем следить за развитием событий.