Они пострадали за веру
В кабинете у краеведа, сотрудника отдела Калужской епархии по изучению истории епархии в XX веке и канонизации святых Елены МЕТАЛЬНИКОВОЙ — десятки копий уголовных дел реабилитированных калужан. За скупыми сухими строчками материалов — поломанные, искалеченные жизни. Нам трудно даже представить, что пришлось вынести этим людям.
— Порой, чтобы пролить свет на их судьбы, уходят годы,— признаётся она.— Обращаемся к следственным делам, материалам, в первую очередь — к архивам УФСБ, ищем родственников. Документы практически не сохранились. Столько лет всё это замалчивалось. К сожалению, многие, кто мог бы пролить свет на те события, уже ушли из жизни.
Сфабрикованные дела
Арестовывали по одной, 58-й статье — контрреволюционная деятельность. Тут же находились свидетели, готовые подтвердить, что эти люди выступали с призывами против власти.
— Стефан Зарецкий, служивший в Спасе-на-Угре, вскоре после освобождения вновь попал в тюрьму, — рассказывает Елена Валентиновна.— В его деле фигурирует только два местных жителя — по их словам, якобы при большом скоплении народа священнослужитель заявлял, что очень сожалеет об аресте Тухачевского, что скоро в Испании победит фашизм, придут к нам немцы и откроют храмы.
Этого было вполне достаточно, чтобы стереть человека с лица земли.
А по одному делу, «II — 14013», проходило 39 человек, среди них и архиепископ Калужский и Боровский Августин. Материалы заняли три огромные тетради. В итоге 26 человек были приговорены к расстрелу, остальные — к заключению в лагере сроком от 8 до 10 лет.
Новомученики
Самые достойные, всё претерпевшие канонизированы. Таких в Калужской епархии более 40.
— Число пострадавших намного больше. Нехватка документов не всегда даёт возможность соизмерить их мученический подвиг, страдания. Например, монахиня Ирина Баталина была арестована трижды. В первый раз — с сёстрами Казанского монастыря, в котором служила с юношеских лет до его закрытия, второй — со священномучениками Иоанном Сперанским и Августином Беляевым. Во время допросов она откровенно высказывалась: «Не отрекусь я от Христа, до самого последнего дня буду нести его слово людям». Но есть такие записи в деле, которые не позволили причислить ее к лику святых… Отбыв очередное наказание, Ирина в 1947-м вернулась в Калугу. Через два года по доносу снова арестована. Причём знала, кто её оклеветал, и, когда вышла на свободу, встретилась с этой женщиной. Та не отрицала своей вины: «Мне предложили — или твой сын сядет, или Ирина Баталина». Монашество Ирина приняла уже в зрелом возрасте. Её жизнь — очень яркий пример стойкости, крепости веры. Ничто не смогло её поколебать.
Помилованные
Заключение оказалось большим испытанием. Выдерживали не все, кто-то шел на сделку с властями, писал доносы…
— Мы не имеем права судить таких людей. Это было страшное время, трудно сказать, как мы бы себя повели при таких испытаниях,— считает Елена Валентиновна.— К делу священномученика Августина привлекался Иоанн Остроглазов. Его дочка в чине мученицы причислена к лику святых, а он — нет… В то же время мы не знаем, чем ему угрожали, ведь в застенках находилась его дочь… Когда изучаешь ряд дел, находишь информацию, которая настораживает. Например, всё окрестное духовенство арестовано, а одного священника не тронули. Как? Потом служил в Калуге, и, когда в городе были аресты, опять избежал тюрьмы. А в старости не делился воспоминаниями об этом времени и чуть ли не обет молчания дал.
Каждый год краеведы находят все новые и новые факты о репрессированных священнослужителях.
— Что Господь хочет открывать, он открывает. Пусть это сложно, пусть требует больших усилий, но работа даёт результат,— говорит Елена Метальникова.— Мы очень благодарны за помощь, которую оказывают нам сотрудники архива УФСБ по Калужской области.
