Космонавт Андрей Борисенко рассказал в Калуге, почему на МКС не смотрят телевизор и что выращивают в космической оранжерее
Андрей Борисенко родился в Ленинграде в 1964 году. В отряд космонавтов был зачислен в 39 лет.
Совершил два космических полета. В общей сложности провел на орбите 337 дней.
На творческой встрече космонавт рассказал, как сегодня проходит космический полет и ответил на вопросы калужан.
Не все космонавты -летчики
- Андрей Иванович, когда вы находитесь в ракете и понимаете, что летите в космос, что чувствуете в этот момент?
- Что наступает тот самый момент, точка невозврата, команда из ракеты уже не выйдет, чтобы ни случилось.
Знаете, на самом деле самый большой страх космонавта - это не полететь в космос после долгих лет подготовки.
Дело в том, что от момента зачисления в отряд до выполнения первого космического полета проходит порядка 6-7 лет.
И примерно 30-35 процентов ребят, которые были отобраны, прошли курс подготовки, некоторые даже неоднократно были назначены в экипаж, но в космос так и не полетели.
Вот понимание того, что ты не вошел в эти злосчастные 35 процентов, добрался до своей главной профессиональной цели, это серьезнейшая причина для той эйфории, которую испытываешь, когда заработали двигатели первой ступени, ракета-носитель завибрировала, и ты уже летишь в космос.
А через 527 секунд, когда попадаешь в состояние невесомости, понимаешь, что всё, ты находишься на вершине своей профессиональной карьеры, в космическом полёте.
- Все космонавты до этого были летчиками, или можно как-то пропустить этот этап?
- Лётчиков в отряде космонавтов порядка 10 или 15 процентов. Требование, чтобы космонавт был лётчиком, уже в прошлом, но лётная подготовка обязательна.
Каждый космонавт, независимо от того, летчик он или нет, обязан 10 часов в год налетать на самолете Л-39, либо в первой кабине, на инструкторском месте, либо на месте учебно-тренировочном.
Средство от стружки в космосе
- На станции бывают какие-либо нештатные ситуации: разгерметизация, поломка какого-то жизнеобеспечивающего оборудования. Как действуете в такие моменты, вдруг ничего не сможете сделать, что дальше?
- Ну вот я только что упомянул, сколько требуется времени для того, чтобы стать профессиональным космонавтом от момента зачисления в отряд до выполнения первого космического полета.
Все это время посвящено всевозможным видам подготовки, в том числе преодолению нештатных ситуаций, особенно таких, которые несут угрозу станции: разгерметизация, пожар, возникновение неудаляемых загрязнений на борту и т.д.
Это первая группа нештатных ситуации, которая требует достаточно быстрой реакции.
Есть вторая группа, например, лампочка перегорела, Касперский подвесил бортовой компьютер и куча других вещей. По нашей терминологии это тоже внештатная ситуация.
И если первая группа опасных ситуаций случается крайне редко, то вторая группа - это мелочи жизни, которые происходят практически каждый день.
Поэтому, когда возникает вторая группа нештатных ситуаций, ты чувствуешь досаду, потому что понимаешь, что нужно еще 5 минут, чтобы заменить эту лампочку, и это время ты отрываешь от своего рабочего графика, который расписан поминутно.
А, если случается что-то более серьёзное, ты должен немедленно вспомнить всё, чему тебя учили, и преодолеть внештатную ситуацию.
Ощущения, что не справимся без посторонней помощи, лично у меня и у моего экипажа не было, потому что на Земле всё вырабатывается до автоматизма.
Например, тушить пожар можем и в средствах защиты, и в условиях полной темноты… Точно понимаешь, что тебе нужно делать, ни на что не отвлекаешься.
- У вас на борту есть инструмент для нарезки резьбы. Но, когда нарезаешь резьбу, возникает мелкая и острая стружка. Неужели в космосе приходилось это делать?
- Инструмент такой и есть, резьбу мне нарезать не приходилось, но приходилось выполнять сверление отверстий.
Да, стружка обязательно будет, но Земля нам подсказала интересный момент. Например, место, где будешь работать со сверлом, можно закрыть пеной для бритья. И через эту пену проводить сверление.
Вся стружка собирается в пене, а пена потом убирается специальной тряпкой.
Я хочу сказать, что те, у кого были Жигули в советское время, найдут выход из любого положения на борту станции.
«Телевизор не смотрим»
- Какой у вас режим дня в космосе? Вот наступило утро…
- В 6 часов заверещал будильник на моих наручных часах, и каждый раз он будил меня с утра мерзким звуком. Я вообще сова, люблю поспать, а тут каждый день в 6 часов подъем, за исключением воскресенья.
Потом утренний моцион, завтрак, утренняя конференция по планированию, во время которой доводятся последние изменения на текущий день по работе экипажа на борту.
Затем - первая рабочая зона до обеда.
Обед, как правило, в районе 13 часов начинается, но может сдвигаться в зависимости работ, которые проводятся на борту. Длится он 50 минут, иногда поменьше.
После этого - вторая рабочая зона до 18−19 часов и вечерняя конференция, на которой мы докладываем о результатах деятельности на борту и получаем указания на следующий рабочий день.
Затем наступает личное время, в кавычках, потому что на самом деле это время не совсем личное. Экипаж, как правило, его тратит либо на доделывание тех работ, которые не успели сделать в течение дня, либо на подготовку к работе на следующий день, особенно, если планируется расстыковка или, наоборот, прием корабля, стыковка, выход экипажа в космос.
В 21.30 экипаж должен идти спать, но спать он не идёт. Реально экипаж идёт спать где-то в районе 24 часов, плюс-минус полчаса. Связано это с тем, что в условиях невесомости меньше времени необходимо для сна.
Если на Земле, мне, чтобы нормально себя чувствовать, нужно 7−8 часов каждый день спать, то в космосе хватало 5, иногда 4 с половиной часов. Возможно, это потому что в условиях невесомости у нас нет физической нагрузки, за исключением 2,5 часов физзанятий.
- А как обстоит дело с развлечениями на орбите, там ни телевизор не посмотреть, ни в интернете не посидеть, ни в кино не сходить.
- Действительно, прям умрёшь со скуки. Ну, начнём с того, что телевизор посмотреть можно.
У наших коллег на борту реализована система просмотра телесигнала, который транслируется из Центра управления полетами в Хьюстоне. И, собственно говоря, можно посмотреть телевизор, но они это не делают.
И мы в гости на футбол к ним не ходим, потому что для этого просто времени нет.
Фильм посмотреть можно - на борту большая фильмотека, которая периодически пополняется с Земли. Но, опять же, время на это, как правило, не тратим.
Самый интересный и захватывающий фильм - это тот, который открывается перед твоими глазами, когда смотришь из иллюминатора на Землю.
И картинка Земли из космоса меняется на протяжении всего космического полета, потому что солнышко по-разному находится, облачность разная...
Музыка у нас тоже есть, без нее сложно, потому что на станции мы каждый день два с половиной часа на должны отдавать физподготовке, независимо от настроения и желания.
И бегать на дорожке без музыки в ушах скучновато. У нас есть плееры, мы туда закачиваем плейлист, Земля тоже присылает нам новые аудиофайлы.
День начинался с оранжереи
- Вам приходилось работать с бортовой оранжереей, расскажите, что за растения растут на борту.
- Сразу скажу, на Земле у меня отношение к огороду отрицательное, я не огородник, терпеть не могу копаться в грядках. Но на борту совершенно противоположное впечатление.
Мы находимся в царстве металла. И растения - это что-то такое земное, зелененькое, родное, они дают эмоциональный заряд. Наш экипаж начинал свой рабочий день с того, что мы подлетали к этой оранжерее, раздвигали шторки, заглядывали, видели зеленую травку. И у всех было хорошее настроение на рабочий день.
С оранжереей мне пришлось работать в первой экспедиции, я высаживал зернышки пшеницы, но заколосились они уже без меня. Сергей Волков продолжил этот эксперимент.
Я должен был работать с оранжереей и во второй экспедиции, но она до меня не долетела, потому что корабль «Прогресс» потерпел аварию.
По поводу того, что попробовать…Во втором полете наши американские коллеги выращивали на борту салат. Конечным этапом этого эксперимента была органолептическая проба. Переводя на нормальный человеческий язык, всем членам экипажа раздали несколько листочков этого салата.
Я попробовал, он ничем не отличается от земного огородного.
Но, когда я стал жевать этот салат, понял, что ем что-то приготовленное не на Земле, а выращенное здесь, в условиях невесомости, это повергло меня в состояние эйфории. Было ощущение, что я на машине времени перенесся лет на 50 вперед, когда космические корабли будут летать по всей Солнечной системе, а космонавты - питаться выращенным на борту.
- А патогенов, бактерий, грибов нет на растениях? Космонавты с собой приносят их много.
- Штатные проверки на наличие грибов и прочих неприятностей существуют, но они касаются не растений, а определенных зон на станции. Берутся пробы, соскобы, и эти образцы доставляются на Землю.
Как показывают результаты экспериментов, такие зоны есть, где-то больше, где-то меньше. Но у нас есть определенная химия, которую мы используем в нашей повседневной уборке станции, которая нивелируют эти воздействия.
Нет сырников
- Скажите, пожалуйста, о чем из земной еды вы мечтали в космосе и делились ли чем-то из своих продуктов с зарубежными коллегами?
- Да, все космонавты делятся с зарубежными коллегами, так же как и зарубежные коллеги делятся с нами разными вкусными вещами.
Я - кофеман, как и многие наши космонавты, и, на мой взгляд, очень удачный кофе делают наши зарубежные коллеги - кофе Кона, который выращивается на Гавайях.
Но самое главное, что та упаковка, которую используют наши зарубежные коллеги для напитков, более удобна, потому что там есть специальная система запора трубочки, через которую ты пьешь.
С нашими напитками немножко другая история, там нужно выпить полностью упаковку - нет этой системы запора. По крайней мере, когда я летал, у нас такой системы не было.
А поводу того, что мне хотелось поесть. Сырники! Я очень люблю их на Земле. Моя жена Наташа хорошо их готовит, а я с большим удовольствием поедаю. А вот в космическом рационе их нет.
