«Все четыре дня в Калуге провел со многими удовольствиями»
Продолжаем цикл статей об истории Калуги и области.
Напомним, каждую пятницу в 20:00 мы публикуем исторические очерки о нашем городе, известных земляках и их судьбе.
Все исторические публикации можно посмотреть в разделе История Калуги.
285 лет назад, 18 октября 1738 года, в селе Дворянинове Алексинского уезда Тульской губернии родился Андрей Тимофеевич Болотов, ученый, архитектор, агроном, писатель. Он не раз приезжал в Калужскую губернию.
Достойный похвалы
Андрей Болотов - участник Семилетней войны, служил в Пруссии, был переводчиком, потом адъютантом генерала Корфа. Увлекался науками, живописью, садоводством. Собрал дома огромную библиотеку. Написал книги по этике, философии и педагогике. Говорил о пользе местных продуктов и питался только ими.
Но больше всего Болотов известен тем, что более 20 лет управлял волостями императрицы Екатерины II, в том числе тульским имением Богородицкое Алексея Бобринского - незаконнорожденного сына императрицы и графа Орлова.
Был он знаком и с первым калужским наместником Михаилом Никитичем Кречетниковым. Впервые они встретились в начале 1783 года, когда Болотов поступил в подчинение Кречетникова.
Андрей Тимофеевич отзывался о наместнике так: «Умный человек и всей похвалы достойный вельможа… Жадно ловивший всё, замечания достойное».
Андрей Болотов несколько раз был в нашем городе.
Четыре дня в Калуге
Андрей Болотов оставил подробные мемуары о своей жизни, которые писал в течение 30 лет. Есть в нём главы и о Калуге. Наш город его удивил.
«… В сем губернском городе хотя и случалось мне до того бывать, но в сей раз нашел его совсем уже, по примеру Тулы, переменившимся, да так, что почти не узнать, - пишет Болотов. - Премногое множество было в нем воздвигнуто больших зданий и повсюду поделаны площади и прямые улицы, и я этому не мог надивиться.
Остановившись на особенной и нанятой для себя квартирке, неподалеку от дома наместнического, на другой день поутру явился я к наместнику. Он принял меня очень благосклонно, как приезжего в губернский город гостя.
Но ему в тот день надо было отлучиться, он ездил в гости к Толстому, то, сказав мне, чтоб я его обождал, примолвил: «Погостите, сударь, у нас и поживите в Калуге, а мы постараемся, чтоб вам было не скучно».
Таковая его ко мне ласка была весьма приятна, и я все четыре дня в Калуге провел не только без скуки, но со многими удовольствиями. У наместника бывал я, обыкновенно по утрам, разговаривал он со мною о волостных делах и потом, обыкновенно, оставлял меня обедать.
А по вечерам, когда бывал он дома, то должен был и я быть у него на концертах, а ежели езжал куда в гости, то брал меня с собою.
Всегда бывало у него множество тамошних господ, сие и доставило мне случай познакомиться со многими из чиновников, а особливо приобрел к себе благоприятство от бывшего тогда там вице-губернатора Михаила Михайловича Арсеньева, у которого нам с наместником случилось быть на празднике и вечеринке.
Таким же образом познакомился я короче и с обоими наместническими секретарями: Веницеевым и Мяхайловым, а с последним по доброте его характера и охоте к наукам, даже сдружился.
Словом, я не видал, как прошли четыре дня, хотя, в течение оных не позабыты были и дела, и не один час принужден был, вставая до света, по утрам заниматься с канцеляристом, или иначе секретарем, деловым письмом.
Дела сии относились, во-первых, до переоброчки обеих наших волостей, для приумножения с них доходов и сделания в них новых и лучших распоряжений….
Наконец, 28-го числа сентября подписал он все заготовленные к тому ордера и другие бумаги и отпустил от себя, осыпав вновь меня изъявлениями своего благоволения.
Возвратившись в Тулу, приведен я, наконец, был в последний день сентября на новый чин в наместническом правлении к присяге и в тот же день отправился домой, куда 1 октября и приехал…
Не успел я сих хлопот кончить, как наступил день моего рождения, и мне совершилось 45 лет, по обыкновению моему, праздновал я духовно.
Но в день имянин сделал для всех наших городских праздник и пир, в мы день сей провели очень весело в разных увеселениях и танцах.
К наместнику на именины
Второй приезд Болотова в Калугу произошёл через месяц.
«…Вторичная моя езда в Калугу была для меня достопамятна тем, что преисполнена многими удовольствиями, опишу я вам ее подробнее. Мы отправились с Давыдовым в сей путь 5 ноября после обеда.
И расположились ехать не прямою дорогою, а через Алексин: Давыдову хотелось заехать к приятелю своему Мансурову, бывшему тогда тульским предводителем, у которого мы в деревне и ночевали. И этот был первый раз что я был у господ Мансуровых и пользовался их угощением.
В последующий день, продолжая свой путь, приехали мы к обеду в Алексин. Тут съехались с генералом Дмитрием Васильевичем Арсеньевым, и были вместе у родственника нашего Петра Алексеевича Киреева, бывшего в сие время тут городничим, угощавшего нас обедом.
И так как Давыдов был гость беседный, то за угощением позамешкались мы так долго, что выехали уже перед вечером и не успели на пароме переправиться чрез Оку.
Погода случилась тогда мрачная и самая дурная осенняя. Ночь была темная, сшиблись мы совсем с дороги и заехали, сами не знаем куда, и рады-рады были, что попали нечаянно на знакомый Давыдову дом Петра Кононовича Прончищева, у которого и принуждены были остаться ночевать.
И в дальнейший путь поехали уже 7-го числа поутру. И так как надобно было поспешить, чтоб не опоздать, то, едучи дурною дорогою по горам и по лесам, имели мы много труда и беспокойств. Однако, накормив в Боброве лошадей, успели ещё до вечера приехать в Калугу и остановиться в общественном доме для квартирования.
Там наше первое дело было переодеться и спешить к наместнику, праздновавшему навечерие своих имянин и дававшему у себя городским в сей вечер маскарад.
Наместник принял нас очень ласково и был приезду нашему доволен. Я представил ему свою иллюминацию, которую тот же час для испытания в комнатах зажгли. И она имела счастье ему так полюбиться, что он не мог на нее насмотреться.
Расхвалил новое мое изобретение, благодарил за усердие и приказал тотчас отнести ее в зал и поставить на хорах, дабы все съезжающиеся на маскарад могли ею утешаться. Итак, иллюминация моя подверглась тотчас зрению всей публики и приобрела себе всеобщую похвалу.
Наутрие, в день наместниковых имянин, собрались мы все вместе с тамошними городскими чиновниками. И собрание было превеликое. Кроме нас с Давыдовым, приехало несколько и других тульских чиновников, и мы все отличаемы были от прочих как приезжие гости.
Что касается меня, то день был особенно памятен тем, что наместнику угодно было пред многочисленным собранием чиновников рекомендовать и осыпать меня похвалами, что сие обратило внимание на меня, и самого меня даже в стыд вогнало.
А сие подало повод к тому, что все начали ко мне изъявлять свои ласки и вступать со мною в приятные разговоры. А таковое уважение наполнило сердце мое наичувствительнейшим удовольствием.
Обедом в сей день угощал всех городских не наместник у себя, а зять его Дурасов, муж родной сестры. Мы все приглашены были на сей большой пир. А ввечеру был бал и ужин у племянника его Ивана Дмитриевича Шепелева, где также было превеликое собрание.
И я имел случай видеть все калужское дворянство обоего пола и насмотреться танцам, а особливо славной танцовщице княгине Львовой, сделавшейся потом очень славною по фавору к ней покойного графа Алексея Григорьевича Орлова.
Но меня не столько увеселяли танцы, как многократные разговоры наместника и повторяемые им похвалы. День сей препровожден был мною с отменным удовольствием и был почти один из приятнейших в жизни.
… В наступивший после сего день дал у себя пир тамошний губернатор Петр Степанович Протасов, куда и мы также все приглашены были. Итак, проводивши утро опять у наместника, поехали мы все к губернатору обедать, где также было превеликое собрание и все наилучшие люди.
После обеда заезжали опять к наместнику, который ввечеру собирался отправиться в Петербург.
По наступлении же вечера ездили с ним вместе в тамошний театр, на который день представляли «Евгению» и оперу «Бочарь». И я с удовольствием смотрел на обе пьесы, представляемые довольно хорошо, и имел при сем случай видеть тамошний театр, который был ничем не лучше, а еще и похуже нашего Тульского.
Из него же проехали на ужин и вечеринку к вице-губернатору Арсеньеву, где были танцы, а потому и сей день был для нас довольно весел. Но сим и окончились все тогдашние калужские пиршества.
Наместник действительно в ту же ночь отправился в Петербург, распрощавшись с ним, не стали и мы долее в Калуге медлить».
