Дмитрий ГАЛИЦКИЙ: «В «Синей птице» нас называли калужской мафией»
За 15 лет существования ВИА через «Синюю птицу» прошло около 40 музыкантов высочайшего уровня.
За 15 лет существования ВИА через «Синюю птицу» прошло около 40 музыкантов высочайшего уровня. Из шестерых калужан, имевших честь там работать, больше всех — 10 лет — отдал «Птице» клавишник и вокалист Дмитрий Галицкий.
На встречу в одно из уютных кафе Калуги Дмитрий и Ирина Галицкие пришли ровно в назначенный час, минута в минуту. Эта годами выработанная дисциплина — одна из характерных черт музыкантов «Синей птицы» старой гвардии.
На стыке 1975 и 1976 года вышла гибкая пластиночка никому неизвестного тогда ансамбля «Синяя птица». Против всех ожиданий музыкантов «выстрелил» «Клен», а не дьячковские «Слова», на которые делалась ставка. И популярность «Синей птицы» взметнулась к облакам.
Исполнивший «Клен» бас-гитарист Сергей Дроздов на многие годы стал основным голосом «Синей птицы». Эта песня живет и по сей день, хотя уже год, как нет Дрозда. В память о нем и будет петь в Калуге 2 ноября ансамбль «Синяя птица» Дмитрия Галицкого».
По мотивам
— Дмитрий, вы согласны, что ВИА «Синяя птица» красиво умерла в 1991-м, с уходом последнего из могикан — Сергея Дроздова, чей голос был визитной карточкой всенародно любимого коллектива?
— Безусловно! «Синяя птица» — это детище братьев Болотных, Сергея Дроздова и, может быть, еще пары-тройки музыкантов, работавших в «Синей птице» более 10 лет. К сожалению, нет уже с нами Дрозда. Еще раньше ушел из жизни Левкин. Без них никогда бы не взял на себя смелость называться ВИА «Синяя птица». Поэтому на афишах мы всегда пишем: «Синяя птица» Дмитрия Галицкого». Это то же самое, как если бы в кино или в литературе сказали: по мотивам такого-то произведения. На это я имею право: «Синяя птица» — часть моей жизни.
— Дмитрий Галицкий — это неотъемлемая часть истории «Синей птицы». Как-то в одном из самых, наверное, подробных интервью Сергей Дроздов сказал о вас: «Галицкий очень много сделал для «Синей птицы»! Он аранжировал, много солировал и писал. «Твой сон», например, или «Листопад» — очень красивые песни…» А почему вы не собрались вместе, когда интерес к такой музыке начал возрождаться?
— Мне хотелось этого, и мы говорили с Сергеем, но как-то все откладывали… В итоге так и не случилось.
Первое знакомство
— Дима, а как для вас началась «Синяя птица»? Это было, если не ошибаюсь, в 1978 году.
— Да, точно. И было мне 22 года. Мы только что поженились с Ириной.
Работал я тогда в ресторане с Виктором Хвостовым, Игорем Хмарой, Доцей. И вдруг звонит Володя Шурыгин. Он для нас всех тогда был непререкаемым авторитетом и первым стал работать в «Птице».
«Встречаемся завтра в 9 утра на Киевском!» — крикнул в трубку и даже не объяснил, зачем.
Приезжаю первой электричкой. Шурыга везет меня в клуб «Яуза» на репетицию «Синей птицы». Первое впечатление было потрясающим! Шурыгин, заикаясь (он периодически заикался), знакомит меня с Дроздовым.
— Привет! Я Д-д-д-д-дрозд! — и протягивает руку.
За ним подходит Белоцерковский:
— Б-б-б-б-боря!
— Вы тут все, что ли, такие? — вырвалось у меня…
Рассмеялись! Весело получилось. Из ансамбля тогда уходила Женя Завьялова, и им нужен был верхний голос. Меня попросили что-нибудь спеть. Я выдал одну вещь из «Pink Floyd» с диска «Dark side of the moon». Тогда я даже не знал, что пела ее женщина. Рома (Роберт Болотный) говорит:
— Берем. Вези документ. Оформляйся.
Через месяц я не только пел, но еще и играл на всех клавишных. А Миша Болотный стал сидеть только за роялем.
О популярности
— Вот скажите, в чем была фишка «Синей птицы»? А ведь фишка была! Вас очень уважал сам Мулявин — главный «песняр» СССР, а это дорогого стоит!
— Да. Владимир Георгиевич так и говорил, что у нас есть своя фишка. Нет каких-то хитрых аккордов, но есть свой стиль. Что-то от «Битлз». Мы же пели в основном лирику. Очень мало было песен о партии, БАМе и комсомоле — только по необходимости. Много было про какие-то места географические: «В 7 часов у Никитских ворот», например (смеется).
— У вас была сумасшедшая популярность — собирали стадионы, выпускали пластинки. Наверное, много зарабатывали?
— Популярность была исключительно за счет грампластинок. Они выходили у нас огромными тиражами. 20 миллионов, например, был тираж диска «Моя любовь жива». Мы каждый год выпускали по диску. И при этом в магазинах свои пластинки мы купить не могли. Все разлетались в одночасье.
— А сколько получали с пластинки?
— 120 рублей за диск. За концерт — 20 рэ. У меня выходило по три тысячи в месяц (при средней зарплате по стране в 100 рублей). И мы еще работали с Антоновым, Боярским, Сенчиной и т. д. Это отдельной строкой.
— Вы должны были стать миллионером! Где деньги?
— Я не умею копить и вкладывать. Увы. Тратить могу только (смеется). Мы были молоды и думали, что так будет всегда!
— После каждых гастролей в Калугу приезжал с кучей подарков для всех! — вступает в разговор Ирина. — Мало того что я его месяцами не видела, так и первую неделю он почти не показывался дома — пока со всеми друзьями не встретится. А сколько друзей у музыканта?! Пол-Калуги.
— Как Иринка все это выдержала?! Я не знаю… — говорит Галицкий. — Но то, что я еще жив и мы вот сейчас сидим и разговариваем, — исключительно ее заслуга. Она мой ангел-хранитель!
Новые песни
— Кроме вас дольше других калужан (Мостового, Терехова) играл в «Птице» Игорь Доценко — пять лет. И записал пять дисков. Владимир Гапонов сделал немало для этого ВИА.
— Нас в «Птице» называли калужской мафией. Мы учились с Доцей в соседних школах. Вместе играли в ресторанах. А моя жена познакомилась с Игорем еще раньше меня, в пионерском лагере «Орленок». Доца — гениальный барабанщик! Высочайший уровень! Как только появилась возможность, я его вытащил в «Птицу». А позже мы с Доцей уже выписали Володьку. Он, хоть и людиновский парень, все равно — наш! Надо было видеть, в чем Гапон появился в студии на записи диска! Да еще с самопальной гитарой, сконструированной Женей Тереховым. Поставили перед ним ноты — он как начал чесать по ним!
— Сейчас в вашей ностальгической «Синей птице» Галицкого» вы исполняете только старые вещи или и новые песни показываете зрителю?
— Конечно, основной репертуар — наши хиты 70-х и 80-х. Но без новых песен не обходится ни один концерт. Я сейчас пишу вторую сольную пластинку и, конечно, проверяю песни на наших поклонниках.
Фото из архива семьи ГАЛИЦКИХ.
На встречу в одно из уютных кафе Калуги Дмитрий и Ирина Галицкие пришли ровно в назначенный час, минута в минуту. Эта годами выработанная дисциплина — одна из характерных черт музыкантов «Синей птицы» старой гвардии.
На стыке 1975 и 1976 года вышла гибкая пластиночка никому неизвестного тогда ансамбля «Синяя птица». Против всех ожиданий музыкантов «выстрелил» «Клен», а не дьячковские «Слова», на которые делалась ставка. И популярность «Синей птицы» взметнулась к облакам.
Исполнивший «Клен» бас-гитарист Сергей Дроздов на многие годы стал основным голосом «Синей птицы». Эта песня живет и по сей день, хотя уже год, как нет Дрозда. В память о нем и будет петь в Калуге 2 ноября ансамбль «Синяя птица» Дмитрия Галицкого».
По мотивам
— Дмитрий, вы согласны, что ВИА «Синяя птица» красиво умерла в 1991-м, с уходом последнего из могикан — Сергея Дроздова, чей голос был визитной карточкой всенародно любимого коллектива?
— Безусловно! «Синяя птица» — это детище братьев Болотных, Сергея Дроздова и, может быть, еще пары-тройки музыкантов, работавших в «Синей птице» более 10 лет. К сожалению, нет уже с нами Дрозда. Еще раньше ушел из жизни Левкин. Без них никогда бы не взял на себя смелость называться ВИА «Синяя птица». Поэтому на афишах мы всегда пишем: «Синяя птица» Дмитрия Галицкого». Это то же самое, как если бы в кино или в литературе сказали: по мотивам такого-то произведения. На это я имею право: «Синяя птица» — часть моей жизни.
— Дмитрий Галицкий — это неотъемлемая часть истории «Синей птицы». Как-то в одном из самых, наверное, подробных интервью Сергей Дроздов сказал о вас: «Галицкий очень много сделал для «Синей птицы»! Он аранжировал, много солировал и писал. «Твой сон», например, или «Листопад» — очень красивые песни…» А почему вы не собрались вместе, когда интерес к такой музыке начал возрождаться?
— Мне хотелось этого, и мы говорили с Сергеем, но как-то все откладывали… В итоге так и не случилось.
Первое знакомство
— Дима, а как для вас началась «Синяя птица»? Это было, если не ошибаюсь, в 1978 году.
— Да, точно. И было мне 22 года. Мы только что поженились с Ириной.
Работал я тогда в ресторане с Виктором Хвостовым, Игорем Хмарой, Доцей. И вдруг звонит Володя Шурыгин. Он для нас всех тогда был непререкаемым авторитетом и первым стал работать в «Птице».
«Встречаемся завтра в 9 утра на Киевском!» — крикнул в трубку и даже не объяснил, зачем.
Приезжаю первой электричкой. Шурыга везет меня в клуб «Яуза» на репетицию «Синей птицы». Первое впечатление было потрясающим! Шурыгин, заикаясь (он периодически заикался), знакомит меня с Дроздовым.
— Привет! Я Д-д-д-д-дрозд! — и протягивает руку.
За ним подходит Белоцерковский:
— Б-б-б-б-боря!
— Вы тут все, что ли, такие? — вырвалось у меня…
Рассмеялись! Весело получилось. Из ансамбля тогда уходила Женя Завьялова, и им нужен был верхний голос. Меня попросили что-нибудь спеть. Я выдал одну вещь из «Pink Floyd» с диска «Dark side of the moon». Тогда я даже не знал, что пела ее женщина. Рома (Роберт Болотный) говорит:
— Берем. Вези документ. Оформляйся.
Через месяц я не только пел, но еще и играл на всех клавишных. А Миша Болотный стал сидеть только за роялем.
О популярности
— Вот скажите, в чем была фишка «Синей птицы»? А ведь фишка была! Вас очень уважал сам Мулявин — главный «песняр» СССР, а это дорогого стоит!
— Да. Владимир Георгиевич так и говорил, что у нас есть своя фишка. Нет каких-то хитрых аккордов, но есть свой стиль. Что-то от «Битлз». Мы же пели в основном лирику. Очень мало было песен о партии, БАМе и комсомоле — только по необходимости. Много было про какие-то места географические: «В 7 часов у Никитских ворот», например (смеется).
— У вас была сумасшедшая популярность — собирали стадионы, выпускали пластинки. Наверное, много зарабатывали?
— Популярность была исключительно за счет грампластинок. Они выходили у нас огромными тиражами. 20 миллионов, например, был тираж диска «Моя любовь жива». Мы каждый год выпускали по диску. И при этом в магазинах свои пластинки мы купить не могли. Все разлетались в одночасье.
— А сколько получали с пластинки?
— 120 рублей за диск. За концерт — 20 рэ. У меня выходило по три тысячи в месяц (при средней зарплате по стране в 100 рублей). И мы еще работали с Антоновым, Боярским, Сенчиной и т. д. Это отдельной строкой.
— Вы должны были стать миллионером! Где деньги?
— Я не умею копить и вкладывать. Увы. Тратить могу только (смеется). Мы были молоды и думали, что так будет всегда!
— После каждых гастролей в Калугу приезжал с кучей подарков для всех! — вступает в разговор Ирина. — Мало того что я его месяцами не видела, так и первую неделю он почти не показывался дома — пока со всеми друзьями не встретится. А сколько друзей у музыканта?! Пол-Калуги.
— Как Иринка все это выдержала?! Я не знаю… — говорит Галицкий. — Но то, что я еще жив и мы вот сейчас сидим и разговариваем, — исключительно ее заслуга. Она мой ангел-хранитель!
Новые песни
— Кроме вас дольше других калужан (Мостового, Терехова) играл в «Птице» Игорь Доценко — пять лет. И записал пять дисков. Владимир Гапонов сделал немало для этого ВИА.
— Нас в «Птице» называли калужской мафией. Мы учились с Доцей в соседних школах. Вместе играли в ресторанах. А моя жена познакомилась с Игорем еще раньше меня, в пионерском лагере «Орленок». Доца — гениальный барабанщик! Высочайший уровень! Как только появилась возможность, я его вытащил в «Птицу». А позже мы с Доцей уже выписали Володьку. Он, хоть и людиновский парень, все равно — наш! Надо было видеть, в чем Гапон появился в студии на записи диска! Да еще с самопальной гитарой, сконструированной Женей Тереховым. Поставили перед ним ноты — он как начал чесать по ним!
— Сейчас в вашей ностальгической «Синей птице» Галицкого» вы исполняете только старые вещи или и новые песни показываете зрителю?
— Конечно, основной репертуар — наши хиты 70-х и 80-х. Но без новых песен не обходится ни один концерт. Я сейчас пишу вторую сольную пластинку и, конечно, проверяю песни на наших поклонниках.
Фото из архива семьи ГАЛИЦКИХ.
