«Наркобаронов я не видел. Но стреляют в Мексике регулярно»
Дмитрий Паранин не только талантливый контрабасист, но и большой авантюрист.
Дмитрий ПАРАНИН не только талантливый контрабасист, но и большой авантюрист. Рискнет ли обычный благоразумный гражданин разом расстаться со спокойным течением жизни в тихой Калуге и отправиться на работу не в Москву — в Мексику, бедную страну с высоким уровнем коррупции, преступности и с пеклом круглый год?!
— Дмитрий, тебя ничего не пугало, когда решился на такой отчаянный поступок?
— Если предлагают работу в хорошем симфоническом оркестре и зарплату с соцпакетом, то почему бы и не поехать, — смеется Дмитрий. — То, что мексиканцы бегут в США, не значит, что там нельзя жить. Более того, те три года, что я провел в Кульякане, столице штата Синалоа, с точки зрения музыканта и путешественника могу назвать самыми счастливыми в моей жизни. По крайней мере, пока!
Ну очень дешево!
— И что, в материальном плане ты не бедствовал?
— Для Мексики 1300 евро — очень хорошие деньги. Мне вполне хватало, даже с избытком. Я снимал шикарную квартиру — больше 100 кв. м за 300 долларов в месяц, на еду уходило около 100 долларов. Это при том что ежедневно объедался свежайшими фруктами и овощами, мясом, вкуснейшими морепродуктами и пил всевозможные экзотические фрэш-напитки. Каждый вечер фиеста! С такой зарплатой я там чувствовал себя весьма обеспеченным человеком. Отпуск — два месяца. Два раза в год летал домой в Калугу, помогал родителям.
Зарплаты в Мексике — от 3000 песо (6000 рублей) до 15 000 песо. Но там все стоит дешево, на одежду тратиться не надо, а зимние вещи вообще не нужны. На 20 песо (40 рублей) можно купить батон хлеба, майонез, недорогой напиток и четверть кило ветчины. Транспорт в Мексике совсем дешевый. Проезд в автобусе стоит от 2 до 4 песо (4–8 рублей).
— Дима, расскажи, каким образом попадают из Калуги в Мексику? Выбор страны, прямо скажем, необычный.
— Сейчас хорошему музыканту с хорошей школой устроиться на работу за границей не так сложно. Многие дирижеры знают об уровне наших музыкантов и с охотой берут в оркестры. Но Мексику я не выбирал. После Гнесинки два года играл в оркестре «Молодая Россия», гастролировал с Денисом Мацуевым. Потом ненадолго вернулся в Калугу. Шесть лет по студенческому обмену учился в США. И снова родной город, оркестр Гарри Азатова. Спокойно работаю — и вдруг получаю письмо от давнего студенческого приятеля Антона. Он пишет, что уже пять лет живет в Мексике и в их оркестре появилась вакансия. Сомневался я недолго. Записал на DVD с Викторией Тантлевской конкурсную программу и отослал супердорогой почтой. Через две недели получаю от Антона SMS: «Срочно оформляй визу. Было шесть претендентов — ты победил!». Спустя месяц мой друг встречал меня в Мексике. Ноябрь, в Калуге снег. Выхожу из самолета — контрабас в футляре, я — в пуховике, солнце светит, кактусы цветут, за бортом + 40оС. Красота!
— Как обстояло дело с языком? Сколько времени понадобилось, чтобы преодолеть страх и начать разговаривать?
— Поначалу выручал английский. Хотя, честно, если бы не знал ни одного иностранного, все равно поехал бы. Язык музыканта — ноты и инструмент. И, конечно, среда обитания делает свое дело быстро. Как сейчас помню, тыкал пальцем в предметы с вопросом: «como se llama esto?» (как это называется?) — и старался запомнить. Тяжело дались артикли, я уже вроде и говорил неплохо, но все забывал их использовать. Через год все понимал и вполне прилично общался.
— А как там с благосостоянием дело обстоит? Классовое расслоение сильно заметно?
— Очень заметна разница между бедными и богатыми. Среднего класса как такового нет. Но даже самый бедный не парится по этому поводу — всегда веселый, жизнерадостный, в глазах огонь. Я нытиков там не встречал. Все работают, чем-то занимаются, копаются в каменистой земле, вокруг куча детей. Мексиканцы — народ очень сплоченный. Они гордятся своей страной, даже бедный люд. У них культ еды и культ семьи. Я сразу же почувствовал себя как дома.
Некоторые любят поострее
— Быстро привык к местной еде?
— Там все очень вкусно! Мне нравился пасоле — острый томатный суп с мясом и кукурузой. Севиче — свежая рыба в соке лайма.Пальчики оближешь! Тацос — круглые маисовые лепешки, на которые кладется разная начинка: жареное мясо, картофель, куриное мясо с сыром — и все это поливается острым соусом чили. Тортиллас — хлеб с начинкой, наподобие бутерброда овальной формы, с мясом и овощами внутри. Яуецас сродни нашим русским пирожкам с начинкой из цыпленка, картофеля, фасоли или нопалес (это местный овощ, похожий по вкусу на соленые огурчики).
Вот только черного хлеба там нет. Чай почти не пьют, на завтрак — кофе со сладким хлебом, жареные яйца с ветчиной. На обед любят есть рис или сопита (что-то вроде жареных макарон с кетчупом, сдобренных остреньким соусом сальса).
Музыкант — личность неприкасаемая
— Как к тебе относились обычные мексиканцы?
— Мексиканцы — люди открытые, к русским относятся хорошо, я бы даже сказал — с интересом. Меня часто спрашивали на улице: «Из какой вы страны?» И когда слышали: русский — радовались, задавали вопросы, восторгались! Светловолосых и светлокожих там называют «гуэдо». Но, конечно, есть районы, в которых не стоит появляться ни днем, ни вечером. Да туда и полицейские не рискуют заходить. Дело в том, что этот штат знаменит своим наркобизнесом. «Картель Синалоа» был, да и сейчас остается первым наркокартелем в Мексике. По количеству проданного наркотика и других темных делишек. В местных газетах и по телевизору постоянно рассказывают: там то кого-то убили, то перестрелка, трупы. Сам по ночам слышал автоматные очереди. Там это в порядке вещей. Но простым людям, тем более нам, музыкантам, до этого дела нет.
— Да-да. Я читал, что «Синалоа Картель» возглавляет знаменитый Эль Чапо, который является одним из самых богатых людей мира по версии журнала Forbes. На концерты классической музыки такие люди ходят?
— Обычно в первых рядах сидят такие колоритные фигуры — мужчины во фраках, дамы в дорогущих платьях, в мехах, обвешанные бриллиантами, — прямо персонажи из гангстерских боевиков. А кто они — чиновники или бандиты, спрашивать не станешь же. Но то что нас, музыкантов, там очень ценят и уважают — это факт. Музыкант, тем более симфонического оркестра, личность неприкасаемая.
— Как мексиканцы относятся к классической музыке? Насколько востребован ваш оркестр?
— Мы играли еженедельно и всегда при полных залах. Что меня приятно удивило — государство, правительство штата все делают для поднятия культурного уровня своего народа. Даже простые люди там знают, что в большом произведении между частями хлопать не следует. Наш оркестр давал много бесплатных концертов, можно сказать, занимались просветительством. Объездили практически всю Мексику.
— С кем из знаменитостей довелось поиграть?
— Мы играли с разными южноамериканскими солистами самого высокого класса, просто их имена в Европе не так известны. А из мировых звезд первой величины к нам приезжал выдающийся французский флейтист Патрик Галлуа. Вместе с моим другом Антоном они играли дуэт. Галлуа дирижировал нашим оркестром. А потом еще и провел бесплатный мастер-класс для всех желающих. Это было потрясающе!
Старался жить по расписанию
— Дима, а чем ты занимался в свободное время? И было ли оно вообще?
— Жизнь музыканта, как мне кажется, это сплошное удовольствие и масса плюсов. Даже при ежедневных репетициях, которые у нас там практиковались, оставалось много свободного времени. К обеду я уже совершенно свободен. Можно было просто бездельничать, но я составил для себя жесткий график, чтобы не расслабляться. Я там так поправился от вкусной колоритной еды, что пришлось брать себя в руки. Иначе быстро деградируешь: солнце, море, еда — что еще нужно?! Чтобы находиться в форме, я составил расписание. Час занимался музыкой самостоятельно, потом бег вокруг Ботанического сада и тренажеры (купил кучу разных спортивных снарядов). Еще час — занятия испанским, час — чтение литературы и газет. Ну а вечером — отдых. Никуда не денешься! У меня появилось много знакомых, друзей и подруг — скучать не приходилось.
— И все-таки ты снова в Калуге…
— На самом деле я не хотел уезжать. К этому побудили семейные обстоятельства. Я должен был вернуться. Отношусь к этому философски. Все когда-то заканчивается. Но жизнь продолжается! Я снова в родном коллективе — у нас потрясающий оркестр, гастроли, и я счастлив, что меня, беглого, Дмитрий Громов и Гарри Азатов в очередной раз приняли как родного. У меня все есть — контрабас, оркестр, мама, друзья, музыка! Умом понимаю, что пора бы остепениться, осесть. Но… этот вирус познания мира у меня, видимо, неистребим. Я с ним борюсь, как могу!
Представить себе мексиканский город без марьячи — местных фолк-музыкантов — невозможно.
Они играют везде — на улицах, площадях, в кафе и ресторанах.
В группе контрабасов еще один русский музыкант — москвич Михал Михалыч.
Он играет там так давно, что уже получил гражданство.
Главный концертный зал Мехико — Palacio de Bellas.
В Эль–Фуэрте, на родине Зорро.
Теотиуакан — заброшенный город майя.
— Дмитрий, тебя ничего не пугало, когда решился на такой отчаянный поступок?
— Если предлагают работу в хорошем симфоническом оркестре и зарплату с соцпакетом, то почему бы и не поехать, — смеется Дмитрий. — То, что мексиканцы бегут в США, не значит, что там нельзя жить. Более того, те три года, что я провел в Кульякане, столице штата Синалоа, с точки зрения музыканта и путешественника могу назвать самыми счастливыми в моей жизни. По крайней мере, пока!
Ну очень дешево!
— И что, в материальном плане ты не бедствовал?
— Для Мексики 1300 евро — очень хорошие деньги. Мне вполне хватало, даже с избытком. Я снимал шикарную квартиру — больше 100 кв. м за 300 долларов в месяц, на еду уходило около 100 долларов. Это при том что ежедневно объедался свежайшими фруктами и овощами, мясом, вкуснейшими морепродуктами и пил всевозможные экзотические фрэш-напитки. Каждый вечер фиеста! С такой зарплатой я там чувствовал себя весьма обеспеченным человеком. Отпуск — два месяца. Два раза в год летал домой в Калугу, помогал родителям.
Зарплаты в Мексике — от 3000 песо (6000 рублей) до 15 000 песо. Но там все стоит дешево, на одежду тратиться не надо, а зимние вещи вообще не нужны. На 20 песо (40 рублей) можно купить батон хлеба, майонез, недорогой напиток и четверть кило ветчины. Транспорт в Мексике совсем дешевый. Проезд в автобусе стоит от 2 до 4 песо (4–8 рублей).
— Дима, расскажи, каким образом попадают из Калуги в Мексику? Выбор страны, прямо скажем, необычный.
— Сейчас хорошему музыканту с хорошей школой устроиться на работу за границей не так сложно. Многие дирижеры знают об уровне наших музыкантов и с охотой берут в оркестры. Но Мексику я не выбирал. После Гнесинки два года играл в оркестре «Молодая Россия», гастролировал с Денисом Мацуевым. Потом ненадолго вернулся в Калугу. Шесть лет по студенческому обмену учился в США. И снова родной город, оркестр Гарри Азатова. Спокойно работаю — и вдруг получаю письмо от давнего студенческого приятеля Антона. Он пишет, что уже пять лет живет в Мексике и в их оркестре появилась вакансия. Сомневался я недолго. Записал на DVD с Викторией Тантлевской конкурсную программу и отослал супердорогой почтой. Через две недели получаю от Антона SMS: «Срочно оформляй визу. Было шесть претендентов — ты победил!». Спустя месяц мой друг встречал меня в Мексике. Ноябрь, в Калуге снег. Выхожу из самолета — контрабас в футляре, я — в пуховике, солнце светит, кактусы цветут, за бортом + 40оС. Красота!
— Как обстояло дело с языком? Сколько времени понадобилось, чтобы преодолеть страх и начать разговаривать?
— Поначалу выручал английский. Хотя, честно, если бы не знал ни одного иностранного, все равно поехал бы. Язык музыканта — ноты и инструмент. И, конечно, среда обитания делает свое дело быстро. Как сейчас помню, тыкал пальцем в предметы с вопросом: «como se llama esto?» (как это называется?) — и старался запомнить. Тяжело дались артикли, я уже вроде и говорил неплохо, но все забывал их использовать. Через год все понимал и вполне прилично общался.
— А как там с благосостоянием дело обстоит? Классовое расслоение сильно заметно?
— Очень заметна разница между бедными и богатыми. Среднего класса как такового нет. Но даже самый бедный не парится по этому поводу — всегда веселый, жизнерадостный, в глазах огонь. Я нытиков там не встречал. Все работают, чем-то занимаются, копаются в каменистой земле, вокруг куча детей. Мексиканцы — народ очень сплоченный. Они гордятся своей страной, даже бедный люд. У них культ еды и культ семьи. Я сразу же почувствовал себя как дома.
Некоторые любят поострее
— Быстро привык к местной еде?
— Там все очень вкусно! Мне нравился пасоле — острый томатный суп с мясом и кукурузой. Севиче — свежая рыба в соке лайма.Пальчики оближешь! Тацос — круглые маисовые лепешки, на которые кладется разная начинка: жареное мясо, картофель, куриное мясо с сыром — и все это поливается острым соусом чили. Тортиллас — хлеб с начинкой, наподобие бутерброда овальной формы, с мясом и овощами внутри. Яуецас сродни нашим русским пирожкам с начинкой из цыпленка, картофеля, фасоли или нопалес (это местный овощ, похожий по вкусу на соленые огурчики).
Вот только черного хлеба там нет. Чай почти не пьют, на завтрак — кофе со сладким хлебом, жареные яйца с ветчиной. На обед любят есть рис или сопита (что-то вроде жареных макарон с кетчупом, сдобренных остреньким соусом сальса).
Музыкант — личность неприкасаемая
— Как к тебе относились обычные мексиканцы?
— Мексиканцы — люди открытые, к русским относятся хорошо, я бы даже сказал — с интересом. Меня часто спрашивали на улице: «Из какой вы страны?» И когда слышали: русский — радовались, задавали вопросы, восторгались! Светловолосых и светлокожих там называют «гуэдо». Но, конечно, есть районы, в которых не стоит появляться ни днем, ни вечером. Да туда и полицейские не рискуют заходить. Дело в том, что этот штат знаменит своим наркобизнесом. «Картель Синалоа» был, да и сейчас остается первым наркокартелем в Мексике. По количеству проданного наркотика и других темных делишек. В местных газетах и по телевизору постоянно рассказывают: там то кого-то убили, то перестрелка, трупы. Сам по ночам слышал автоматные очереди. Там это в порядке вещей. Но простым людям, тем более нам, музыкантам, до этого дела нет.
— Да-да. Я читал, что «Синалоа Картель» возглавляет знаменитый Эль Чапо, который является одним из самых богатых людей мира по версии журнала Forbes. На концерты классической музыки такие люди ходят?
— Обычно в первых рядах сидят такие колоритные фигуры — мужчины во фраках, дамы в дорогущих платьях, в мехах, обвешанные бриллиантами, — прямо персонажи из гангстерских боевиков. А кто они — чиновники или бандиты, спрашивать не станешь же. Но то что нас, музыкантов, там очень ценят и уважают — это факт. Музыкант, тем более симфонического оркестра, личность неприкасаемая.
— Как мексиканцы относятся к классической музыке? Насколько востребован ваш оркестр?
— Мы играли еженедельно и всегда при полных залах. Что меня приятно удивило — государство, правительство штата все делают для поднятия культурного уровня своего народа. Даже простые люди там знают, что в большом произведении между частями хлопать не следует. Наш оркестр давал много бесплатных концертов, можно сказать, занимались просветительством. Объездили практически всю Мексику.
— С кем из знаменитостей довелось поиграть?
— Мы играли с разными южноамериканскими солистами самого высокого класса, просто их имена в Европе не так известны. А из мировых звезд первой величины к нам приезжал выдающийся французский флейтист Патрик Галлуа. Вместе с моим другом Антоном они играли дуэт. Галлуа дирижировал нашим оркестром. А потом еще и провел бесплатный мастер-класс для всех желающих. Это было потрясающе!
Старался жить по расписанию
— Дима, а чем ты занимался в свободное время? И было ли оно вообще?
— Жизнь музыканта, как мне кажется, это сплошное удовольствие и масса плюсов. Даже при ежедневных репетициях, которые у нас там практиковались, оставалось много свободного времени. К обеду я уже совершенно свободен. Можно было просто бездельничать, но я составил для себя жесткий график, чтобы не расслабляться. Я там так поправился от вкусной колоритной еды, что пришлось брать себя в руки. Иначе быстро деградируешь: солнце, море, еда — что еще нужно?! Чтобы находиться в форме, я составил расписание. Час занимался музыкой самостоятельно, потом бег вокруг Ботанического сада и тренажеры (купил кучу разных спортивных снарядов). Еще час — занятия испанским, час — чтение литературы и газет. Ну а вечером — отдых. Никуда не денешься! У меня появилось много знакомых, друзей и подруг — скучать не приходилось.
— И все-таки ты снова в Калуге…
— На самом деле я не хотел уезжать. К этому побудили семейные обстоятельства. Я должен был вернуться. Отношусь к этому философски. Все когда-то заканчивается. Но жизнь продолжается! Я снова в родном коллективе — у нас потрясающий оркестр, гастроли, и я счастлив, что меня, беглого, Дмитрий Громов и Гарри Азатов в очередной раз приняли как родного. У меня все есть — контрабас, оркестр, мама, друзья, музыка! Умом понимаю, что пора бы остепениться, осесть. Но… этот вирус познания мира у меня, видимо, неистребим. Я с ним борюсь, как могу!
Представить себе мексиканский город без марьячи — местных фолк-музыкантов — невозможно.
Они играют везде — на улицах, площадях, в кафе и ресторанах.
В группе контрабасов еще один русский музыкант — москвич Михал Михалыч.
Он играет там так давно, что уже получил гражданство.
Главный концертный зал Мехико — Palacio de Bellas.
В Эль–Фуэрте, на родине Зорро.
Теотиуакан — заброшенный город майя.
Фото из архива Дмитрия ПАРАНИНА.
