«Мой роман с рок-музыкой – попытка дать почувствовать людям свободу»
Мы пообщались с легендарным отечественным саксофонистом Сергеем ЛЕТОВЫМ.
Корреспондент «Калужского перекрестка» пообщался с легендарным отечественным саксофонистом Сергеем ЛЕТОВЫМ.
…Нам принесли зеленый китайский чай улун, мы представились друг другу. Я сказал, что один общий знакомый, барабанщик Игорь Доценко, назвал нашу газету «Калужский кроссроуд». И беседа пошла легко.
— Да, мне приятно было играть с «ДДТ», где он работал. Я с ними с 85‑го года сотрудничаю. Первый альбом, который с ними записал, — «Время». На саксофоне играл, и даже голос мой там есть, в припеве песни «Мальчики-мажоры».
Они тогда приехали в Москву, у Юры была идея использовать электронные барабаны. Обратились к группе «ДК», в которой я играл. Мы дали им своего звукорежиссера. Так началось знакомство.
Столицы и провинция
— А вы следите за тем, что «ДДТ» и другие наши группы делают сейчас?
— Я вообще за новинками в рок-музыке не слежу. Мне она интересна как ритм-секция, и я могу с ее помощью высказаться на аудиторию большую, чем джазовая. И не особо эту музыку слушаю. Но когда приглашают играть, я соглашаюсь.
— А за тем, что в джазе происходит?
— Я интересуюсь фри-джазом. Это, на мой взгляд, умирающая тема. К сожалению, слушатель такой музыки уходит. Сначала этим людям было 40–50, сейчас — 50–60 лет. А новых очень мало. В Европе исполнять такую музыку можно, а жить — нельзя.
— Возможно, у нас тоже когда-нибудь появятся такие традиции?
— Мне кажется, Москва перекормлена культурными событиями, там что не делай, люди думают, что можно сегодня пропустить, а завтра пойти посмотреть. Я стараюсь от московских концертов уходить и чаще ездить по провинции.
В Калугу, кстати, приезжаю третий раз. Первый раз играл электронную программу вместе с Алексеем Борисовым, второй раз — с Вадимом Курылевым.
Прощание с советской культурой
— А у самого какая-то музыка звучит при посещении других городов? Например, Питера…
— Курехин, конечно, звучит. Это был один из самых важных для меня людей в жизни, который много для меня сделал. После его смерти мне туда и ездить, честно говоря, особенно незачем. Там нет спроса на музыку.
После смерти Курехина у меня была идея возродить его проект «Поп-механика». Но не на роке, потому что рок умер. На уровне диджейской музыки, сделать его мультимедийным — с диджеями, музыкантами-импровизаторами, пригласить брата, почитать стихи. Но не получилось. «Поп-механика» — это прощание с советской массовой культурой, такой концерт ко Дню милиции. Мне было интересно в нем сочетание разных жанров. Курехин делал этот проект, когда деньги ничего не значили. А сейчас никто не пойдет играть за интерес.
Музыка для внутреннего пользования
— От вопроса о брате, наверное, не уйти. Чем вы отличаетесь?
— Сложно говорить, чем мы отличаемся. Это окружающие должны судить. Мы — люди разные. Он пытался реализовать себя в русском роке.
Русский рок — музыка для внутреннего употребления, это городской романс с утяжеленным аккомпанементом.
Но совершенно ясно, что в этих рамках брат реализовался как харизматическая личность, выдающийся поэт.
Импровизация — это свобода
— Как вы считаете, можете ли своей музыкой что-то изменить в мире к лучшему?
— Думаю, да. Каждому человеку в той или иной степени это свойственно, он стремится изменить мир. Я занимаюсь музыкой — наименее идеологическим из искусств. Очень важной ее составляющей является импровизация. Если человек будет импровизировать — он будет свободен.
Я показываю человеку, что в рамках импровизации люди могут общаться друг с другом, выстраивать достаточно гармоничные отношения между собой...
— Но надо сначала научиться слушать?
— Это не моя задача. А может быть, и моя. Мой роман с рок-музыкой — как раз такая попытка.
наша справка
Сергей Федорович ЛЕТОВ (род в 1956 г.) — российский музыкант, саксофонист, импровизатор, старший брат Егора Летова («Гражданская оборона»). Работал со многими группами и музыкантами, в том числе с Сергеем Курехиным и его группой «Поп-механика», Валентиной Пономаревой, с группами «Рада и Терновник», «ДДТ», «Алиса» и многими другими. Шесть лет играл в группе «Гражданская оборона» со своим братом Егором Летовым.
…Нам принесли зеленый китайский чай улун, мы представились друг другу. Я сказал, что один общий знакомый, барабанщик Игорь Доценко, назвал нашу газету «Калужский кроссроуд». И беседа пошла легко.
— Да, мне приятно было играть с «ДДТ», где он работал. Я с ними с 85‑го года сотрудничаю. Первый альбом, который с ними записал, — «Время». На саксофоне играл, и даже голос мой там есть, в припеве песни «Мальчики-мажоры».
Они тогда приехали в Москву, у Юры была идея использовать электронные барабаны. Обратились к группе «ДК», в которой я играл. Мы дали им своего звукорежиссера. Так началось знакомство.
Столицы и провинция
— А вы следите за тем, что «ДДТ» и другие наши группы делают сейчас?
— Я вообще за новинками в рок-музыке не слежу. Мне она интересна как ритм-секция, и я могу с ее помощью высказаться на аудиторию большую, чем джазовая. И не особо эту музыку слушаю. Но когда приглашают играть, я соглашаюсь.
— А за тем, что в джазе происходит?
— Я интересуюсь фри-джазом. Это, на мой взгляд, умирающая тема. К сожалению, слушатель такой музыки уходит. Сначала этим людям было 40–50, сейчас — 50–60 лет. А новых очень мало. В Европе исполнять такую музыку можно, а жить — нельзя.
— Возможно, у нас тоже когда-нибудь появятся такие традиции?
— Мне кажется, Москва перекормлена культурными событиями, там что не делай, люди думают, что можно сегодня пропустить, а завтра пойти посмотреть. Я стараюсь от московских концертов уходить и чаще ездить по провинции.
В Калугу, кстати, приезжаю третий раз. Первый раз играл электронную программу вместе с Алексеем Борисовым, второй раз — с Вадимом Курылевым.
Прощание с советской культурой
— А у самого какая-то музыка звучит при посещении других городов? Например, Питера…
— Курехин, конечно, звучит. Это был один из самых важных для меня людей в жизни, который много для меня сделал. После его смерти мне туда и ездить, честно говоря, особенно незачем. Там нет спроса на музыку.
После смерти Курехина у меня была идея возродить его проект «Поп-механика». Но не на роке, потому что рок умер. На уровне диджейской музыки, сделать его мультимедийным — с диджеями, музыкантами-импровизаторами, пригласить брата, почитать стихи. Но не получилось. «Поп-механика» — это прощание с советской массовой культурой, такой концерт ко Дню милиции. Мне было интересно в нем сочетание разных жанров. Курехин делал этот проект, когда деньги ничего не значили. А сейчас никто не пойдет играть за интерес.
Музыка для внутреннего пользования
— От вопроса о брате, наверное, не уйти. Чем вы отличаетесь?
— Сложно говорить, чем мы отличаемся. Это окружающие должны судить. Мы — люди разные. Он пытался реализовать себя в русском роке.
Русский рок — музыка для внутреннего употребления, это городской романс с утяжеленным аккомпанементом.
Но совершенно ясно, что в этих рамках брат реализовался как харизматическая личность, выдающийся поэт.
Импровизация — это свобода
— Как вы считаете, можете ли своей музыкой что-то изменить в мире к лучшему?
— Думаю, да. Каждому человеку в той или иной степени это свойственно, он стремится изменить мир. Я занимаюсь музыкой — наименее идеологическим из искусств. Очень важной ее составляющей является импровизация. Если человек будет импровизировать — он будет свободен.
Я показываю человеку, что в рамках импровизации люди могут общаться друг с другом, выстраивать достаточно гармоничные отношения между собой...
— Но надо сначала научиться слушать?
— Это не моя задача. А может быть, и моя. Мой роман с рок-музыкой — как раз такая попытка.
наша справка
Сергей Федорович ЛЕТОВ (род в 1956 г.) — российский музыкант, саксофонист, импровизатор, старший брат Егора Летова («Гражданская оборона»). Работал со многими группами и музыкантами, в том числе с Сергеем Курехиным и его группой «Поп-механика», Валентиной Пономаревой, с группами «Рада и Терновник», «ДДТ», «Алиса» и многими другими. Шесть лет играл в группе «Гражданская оборона» со своим братом Егором Летовым.
