Лариса Гриценко: «Следователь должен быть фантазером»

Ларису Леонтьевну Гриценко называют легендой отечественной криминалистики. На ее счету сотни раскрытых тяжких преступлений. Впрочем, она совсем не похожа на тех суровых прокуроров, которых обычно показывают в детективных сериалах. Очень жизнерадостная, обаятельная, потрясающий рассказчик. Коллеги зовут Гриценко просто — Леонтьевна. Кстати, не только коллеги. Ларису Леонтьевну так называют и некоторые ее «клиенты». Наверное, потому, что в каждом из них она прежде всего старается видеть человека.

Студентка и грузчик по совместительству
— Лариса Леонтьевна, а почему в вашем кабинете висит портрет Шерлока Холмса? 
— Наверное, потому, что мы с ним вроде как коллеги. Он тоже ведь в какой-то степени был криминалистом. 
— А в детстве вы мечтали работать в прокуратуре?
— Нет, в детстве я хотела стать геологом. Но после школы поступила в техникум электронных приборов, поработала в промышленности. Потом устроилась на работу в колонию усиленного режима. Работы было очень много, отпуска не давали. Вот тогда мой начальник мне и говорит: «Там прокуратура абитуриентов в Харьковский юридический набирает. Съезди. Завалишься, но хоть отдохнешь». Я пошла в прокуратуру, сдала документы, поехала в Харьков и неожиданно для всех и себя поступила. 
Вообще, мне тяжело тогда было. Мне ведь никто не помогал. Поэтому ночью я работала грузчиком на авиационном заводе, таскала лопасти самолетов. Зато мне платили каждую неделю 25 рублей и еще бутылку молока каждый день давали.

Боевое крещение
— А вы помните самое первое свое дело?
— Да, помню. Это было в 1976 году. На Оке столкнулись моторная лодка и теплоход. Когда мы приехали на место происшествия и я увидела три агонизирующих окровавленных тела, то настолько обезумела от страха, что забыла о главном следственном деле — провести осмотр места происшествия. Я до сих пор вида живой крови боюсь, могу даже потерять сознание.
— А какое дело было самым сложным?
— Таких дел много. Помню, в начале 80-х годов, чтобы раскрыть убийство и установить преступника, мне пришлось взять образцы крови у трех с половиной тысяч подозреваемых! Примерно тогда же я в течение 12 лет охотилась за маньяком. Все это время у нас сохранялась его сперма, которую мы брали у потерпевших женщин. Помочь установить личность преступника могла только генная экспертиза. Но тогда ее делали только в ГДР. Случайно я узнала о том, что в МВД есть две женщины-специалиста, которые как раз собираются защититься по генной экспертизе. Я помчалась к ним, добилась у министра МВД разрешения на проведение экспертизы. И благодаря этому нам удалось поймать преступника и посадить его.

Разносторонняя профессия 
— Каждое дело, будь то хозяйственное или бухгалтерское, следователь должен знать даже больше, чем те люди, которые не один десяток лет в своей профессии проработали, — убеждена Лариса Гриценко. — Только так можно уличить подозреваемого в том, что он сделал что-то неправильно, не по закону. Помню, впервые в жизни мне дали хозяйственное дело. Оно было связано со строительством. Вызвала на допрос подозреваемого. Задаю вопросы, а сама даже толком не знаю, как правильно называются документы, проходящие по делу. Сразу после допроса взяла бумаги и помчалась к своему дяде, он в то время был начальником финансового управления области. И он всю ночь посвящал меня в тонкости строительной профессии. И когда я на следующий день снова вызвала к себе этого строителя и стала его повторно допрашивать, он очень удивился и спросил: «А чего ж вы вчера дурой прикидывались?» Так что следователь — это удивительно разносторонняя профессия. 
— А какими еще качествами должен обладать следователь? 
— Он должен быть немного фантазером. Например, когда следователь приезжает на место преступления и видит убиенного, то он должен уметь воспроизвести, как все это произошло. Дофантазировать. Мы называем это — смоделировать.
 
«Преступники пишут мне письма»
— В фильмах часто показывают, как преступники, отсидев срок и выйдя на свободу, начинают мстить прокурорам, из-за которых они сели в тюрьму. У вас были такие ситуации? 
— Нет, у меня как раз наоборот. В советские времена мои «клиенты» после освобождения приходили ко мне, и я бегала к директорам заводов, чтобы помочь им найти работу. А еще мои «клиенты» часто пишут мне письма. 
— А почему именно вам?
— Потому что часто им просто больше некому писать. Мы однажды задерживали паренька в день его рождения. Перед задержанием я сходила в магазин, купила торт, поздравила его, и только потом уже мы его арестовали. А он заплакал и сказал: «Меня первый раз в жизни поздравили с днем рождения». Я убеждена: в каждом преступнике надо видеть человека.

Служебный роман
— Как ваша семья относится к тому, что вас постоянно нет дома?
— Мой муж очень хорошо понимает специфику моей профессии, потому что в прошлом он оперативный работник уголовного розыска. Мы, кстати, познакомились с ним на работе. У меня украли магнитофон, при помощи которого я записывала показания одной потерпевшей. Пошла за помощью в уголовный розыск. А там как раз мой будущий муж — Юрий Миронович Чижов — дежурил. Я ему говорю: «Помогите найти вора. Если найдете, я за вас замуж выйду». Через две недели Юрий Миронович принес мне мой магнитофон и напомнил о моем обещании. Вот так мы и поженились, — смеется Лариса Леонтьевна.

«Я ненавижу свою награду» 
— Вы являетесь обладателем награды «Фемида». Что это за награда?
— Это Международная юридическая награда. Я получила ее в 1997 году. Но мне она вышла боком. Я ненавижу свою награду, — неожиданно признается Лариса Леонтьевна. — Тогдашнее руководство прокуратуры очень обиделось, что не их наградили, а меня. Я после этого за год перенесла шесть проверок. Два года мне запрещали выезжать на место происшествия, потому что начальство считало, что я себе там славу зарабатываю. Приходилось ездить украдкой. Это было ужасно. Поэтому я не люблю эту награду. Для меня гораздо важнее, когда приезжаешь, а твой руководитель говорит: «Молодец, хорошо сработала!»

досье «Перекрестка»
Лариса Леонтьевна Гриценко родилась в Калуге.
Выпускница Харьковского юридического института.
В органах прокуратуры отработала 32 года, старший советник юстиции.
Руководит отделом криминалистики Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Калужской области.
Замужем, есть взрослые сын и дочь, трое внуков.