Экономика здравого смысла
Необходимо менять отношение россиян и к бизнесу как
таковому, и к роли предпринимателя, считает президент УК
«Автоэлектроника» Андрей Перчян.
Если на Западе каждый четвертый намерен рано или поздно открыть собственный бизнес, то в России такие планы лелеют не более 5% населения. Необходимо менять отношение россиян и к бизнесу как таковому, и к роли предпринимателя, считает президент УК «Автоэлектроника» Андрей Перчян.
Экономический кризис «накрыл» не только мелких собственников, но и крупные промышленные предприятия. Вопрос сохранения бизнеса оказался самым животрепещущим. В 2009 году многие калужские предприятия сумели адаптироваться к кризисной ситуации: снижены издержки, проведены сокращения персонала, свернуто большинство инвестиционных проектов. На сегодняшний день ряд предприятий вышли на безубыточный уровень, но пока говорить приходится лишь о выживании.
— Андрей Виленович, как вы оцениваете экономическую ситуацию в калужском регионе?
— Благодаря новым предприятиям динамика роста промышленного лучше средней по России. За первый квартал 2010 года 33% от общего объема промпроизводства составила продукция двух автоконцернов: «Фольксваген» и «Вольво». Это хорошо, что у нас заработали новые предприятия, которые обеспечили региону положительную динамику. Но если проанализировать сам рост, то окажется, что наши традиционные местные предприятия здорово просели. Ни о какой модернизации производства, конечно, речи не идет. Надежда только на рост рынка и востребованность калужской продукции.
В прошлом году кризис практически не коснулся оборонных предприятий, проблемы были только в части задержки оплаты произведенной продукции. В этом году и оборонщики испытывают дефицит заказов, а рентабельность их производства ниже, чем в прошлом году. Серьезные трудности — по-прежнему у региональной строительной индустрии. Спрос так и не удалось восстановить. У автомобилистов ситуация лучше. В связи с запуском программы утилизации старых автомобилей удалось оживить спрос. Но это «вздох» на год, максимум на два. Это не восстановление рынка. Все, что связано с производством товаров длительного пользования — пока «проблемная» сфера. А вот пищевая промышленность развивается нормально, так как товары повседневного спроса всегда востребованы.
Я надеюсь, что дно кризиса мы прошли. Однако рост будет очень медленным. Рассчитываю, что второй волны кризиса не будет. Бизнес адаптировался и начал учитывать риски в своей деятельности.
— Сегодня достаточно много говорится об инвестиционной привлекательности калужского региона, о «тепличных» условиях, которые созданы здесь для иностранных инвесторов. А разве местная промышленность не нуждается в поддержке, ведь это тысячи рабочих мест и налоги в бюджет?
— Конкурентоспособность национальной промышленности — это прерогатива федеральных властей и правительства Калужской области. Ни иностранные инвесторы, ни лидирующие в мире компании не придут в Россию, чтобы выстроить у нас современную конкурентоспособную промышленность. Об этом мы должны позаботиться сами. Не стоит забывать, что покорение российского рынка основывается на твердом расчете и росте объемов сбыта. Инвесторы пришли к нам, чтобы зарабатывать прибыль. Это априори.
Возникает вопрос: что же такое национальная промышленность и как ее поддержать? В мае я выступал на круглом столе в Государственной Думе, посвященном обсуждению законопроекта о промышленной политике РФ. О его необходимости говорят уже лет десять. Законопроект лоббируется в течение последних двух лет, но никак не выходит на обсуждение даже в первом чтении. На круглом столе я задал конкретный вопрос: что же мы хотим получить в результате, какие цели мы ставим и кого в конечном итоге будем считать субъектами государственной поддержки?
К примеру, в Ленинградской области работает автомобильный завод Ford. На 100% предприятие принадлежит иностранному инвестору — американской головной компании. Является ли этот завод частью национальной российской промышленности? Дело в том, что по международным стандартам бизнеса определяющим фактором является отношение собственности. Если компания владеет не менее 51% доли бизнеса, то ее оборот консолидируется в общий баланс корпорации. Если даже будет 50% или того меньше, то в своем корпоративном балансе они не покажут объемов реализации, произведенных на других рынках. Это противоречит международным стандартам. Именно поэтому иностранные компании при переговорах с российским бизнесом о создании совместных предприятий настойчиво добиваются сохранения контрольного пакета. Вот у американцев не вызывает сомнения, чей завод они построили в России. Эти заводы принадлежат Ford и являются частью американской экономики.
На самом деле у нас еще идет дискуссия по этому поводу. У каждого своя логика. Даже на уровне правительства есть точка зрения: если завод построен в России, на нем трудятся наши сограждане, а налоги выплачиваются у нас — это российское предприятие.
Если же мы хотим называться великой страной с развитой экономикой, мы должны позаботиться о том, чтобы наша отечественная национальная промышленность использовала новые возможности для повышения своей конкурентоспособности.
Я приветствую политику привлечения в Калужскую область крупных иностранных инвесторов, но не менее важно сохранить свои традиционные предприятия.
— Какие меры поддержки региональной промышленности, на ваш взгляд, необходимо принять в первую очередь?
— Нам говорят: становитесь на конвейер, предлагайте свою продукцию. Необходимо, чтобы она была должного качества и по приемлемой цене. На самом деле не все так просто. У каждой иностранной компании есть устоявшийся круг поставщиков, и его расширение требует дополнительных усилий, затрат и времени. У иностранных предприятий-инвесторов, конечно же, есть стимул. Это реализация подписанного с российским правительством соглашения о локализации производства. Но, чтобы его выполнить, достаточно организовать штамповочное, лакокрасочное и кузовное производство. Не каждая российская компания готова соответствовать высоким мировым требованиям.
Стимулировать иностранные производства к работе с российскими предприятиями должно государство. Есть опыт Китая, который открыл свой рынок для иностранных инвестиций. Но наши соседи поставили определенные условия. Государство сохранило контроль над предприятиями с иностранным капиталом. Таким образом китайцы получили доступ к новейшим технологиям, в том числе управленческому опыту. Через определенное время они смогли создать свои современные предприятия, которые уже сейчас завоевывают свою долю мирового рынка.
Во-вторых, нам необходимо стимулирование к совместному производству на территории региона за счет создания совместных предприятий (СП) с поставщиками. Надо четко определить условия сотрудничества. Либо работаете по полной схеме: покупаете землю, платите за подключение к сетям по действующим тарифам, а налоги — в полном объеме, как и местные предприятия, либо, в случае альянса с калужскими предприятиями, получаете определенные преференции.
Сейчас в законодательном собрании Калужской области идет работа над созданием законопроекта о льготах иностранным компаниям при создании СП с калужскими предприятиями. Надеюсь, что в июне этот законопроект поступит на обсуждение депутатам.
Пока активность бизнеса невысока, а планы по выходу на российский рынок у ряда инвесторов отложены. Время у нас есть. Если закон заработает уже в этом году, а затем начнется переговорный процесс, то к 2012 году калужский регион получит первые совместные предприятия.
— Тогда и процесс модернизации всей экономики пойдет быстрее, да и бизнес сможет подняться с колен. Только где взять деньги на переоснащение промышленности?
— Большинство проблем экономики только на региональном уровне не решаются. Многое зависит от налоговой и тарифной политики, которая находится в сфере компетенции федеральных властей. Я согласен с тем, что Россия не станет великой державой без модернизации всей экономики. Призывы и единичные примеры не помогут. Модернизироваться должно все, включая управление. Чтобы это произошло, у предприятий должны и собственные ресурсы, и возможность привлекать заемные средства. Проекты должны быть рентабельными и окупаемыми. И с тем и с другим у нас большие проблемы. Надо вводить льготы для предприятий, которые начали модернизироваться. Исключать из налогооблагаемой базы затраты, которые пошли на приобретение нового оборудования. Что касается заемных средств, то государство может брать на себя часть рисков по субсидированию процентной ставки либо выдавать их под гарантии. Особенно это касается государственных заказов.
Я согласен, что в части тарифной политики никаких экспериментов проводить нельзя. Это важная часть жизнедеятельности всего общества. Однако статистика за 2009 год показывает: объем прибыли, которую получили предприятия, уменьшился в два раза, а вот объемы прибыли предприятий-монополистов возросли в полтора раза. По сути дела, произошло перераспределение ресурсов. Конечно же, необходимо беречь и развивать свой энергоресурсный комплекс, но не за счет остальной промышленности.
— Как вы считаете, когда в нашей стране наконец станет престижно и безопасно заниматься бизнесом?
— Нередко можно услышать, как представители власти говорят: вы неэффективный собственник, мы будем искать вам замену. Это неприемлемо. Чиновник не может вмешиваться в деятельность хозяйствующего субъекта. Необходимо правильно понимать роль бизнеса, с чего мы все живем и кормимся. Предприниматель еще нередко воспринимается в нашем обществе как ловкач, решивший подзаработать легким путем, который будет обманывать покупателя и недоплачивать налоги. Потребуются годы, чтобы у нас начали относиться к предпринимателю так же уважительно, как на Западе.
Я считаю, что необходимо изменить отношение к бизнесу. Не смотреть на него, как на дойную корову. Отечественному бизнесу, будь то рядовой магазин или крупное предприятие, нужны поддержка и определенный протекционизм. В этом залог преодоления нашей отсталости и стагнации всей экономики.
