Ельцин и Горбачев
2 марта исполняется 80 лет первому и последнему президенту СССР. Неюбилейные речи по поводу юбилея.
В этом году 1 февраля исполнилось 80 лет со дня рождения Бориса Ельцина, а сегодня, 2 марта, 80 лет Михаилу Горбачеву. И такое совпадение — повод еще раз поговорить об их роли в нашей истории.
Одному суждено было оказаться последним генсеком, а также первым и последним Президентом СССР, а второй стал первым Президентом новой России. Получается, они одногодки, но олицетворяют две абсолютно разные эпохи: заката советской империи и рождения нового Российского государства.
Что заставило меня взяться за эту статью?
Прежде чем начать работу над третьей частью романа «Русский крест», я старался подробней изучить эпоху перестройки и последовавших за ней реформ. Познакомиться с жизнью людей, которые ее олицетворяют. Перелопатил массу литературы, в том числе и книги, написанные Горбачевым и Ельциным.
Сюда же добавилось личное восприятие: с каждым из этих людей я встречался. С Горбачевым мы впервые столкнулись в редакционном коридоре «Комсомольской правды», когда Михаил Сергеевич был еще в силе. (Кстати, в жизни он показался мне более худым, чем на экране, — телевизор делает людей значительнее.) А второй раз я увидел его на Всемирном конгрессе газетных издателей в Москве — уже в «нулевых» годах. Тогда вокруг него собрались только иностранцы, а из наших никто особого интереса не проявил. Подойдя к нему, я обратил на это его внимание. Познакомились, поговорили. Он спросил, не родственник ли я председателя Гостелерадио Сергея Лапина. Я ответил, что просто однофамилец, зато с самим Горбачевым мы земляки: оба родом из Ставропольского края. А в конце нашего общения я честно сказал: «Спасибо, что дали нам свободу».
Ельцина тоже довелось встретить в «Комсомолке», когда он приходил к нам на редколлегию заручиться поддержкой перед выборами. Редакция тогда уже не в первый раз подняла вопрос об издательстве «Пресса», которое государство готовило к приватизации. Коллектив газеты просил, чтобы при этом были учтены и его интересы. Борис Николаевич заверил, что так и будет. Но, несмотря на эти публичные обещания, вскоре издательство благополучно перешло в руки нефтяной компании, а мы остались на бобах.
Впрочем, сегодня мне не хочется кого-то возвысить или принизить. Юбилей двух вождей — повод разобраться в истинном значении каждого из них для нашей страны.
Как оценивает их заслуги нынешняя власть?
День рождения Ельцина официальная Россия праздновала пышно и натужно. В Екатеринбурге ему открыли памятник. Хорошие слова сказали президент и премьер-министр. Поделились воспоминаниями жена и родственники. Выразили благодарность Борису Николаевичу те, кто с ним работал и его стараниями получил те или иные преференции.
Не было слышно только народа. Его к микрофону не допустили. И может быть, в этом есть сермяжная правда. «Дорогие россияне» своему первому президенту спасибо бы не сказали. В том же Екатеринбурге памятник пришлось строить фактически под охраной: рядом с ним недовольные горожане выставили пикет.
Что касается Горбачева, то здесь тоже есть интересная деталь. Праздновать юбилей в России он не собирался. Накануне стало известно, что он поедет в Лондон и чествовать его будут там. Понятно, что Михаила Сергеевича у нас не любят. Причем ни народ, ни власть — в отличие от Ельцина.
Что же ставят ему в вину? Да, развалил восточный блок. Непропорционально разоружал нашу страну. Шел на немыслимые уступки в обмен на пустые обещания. Но при этом нельзя забывать: он избавил и Запад, и нас от страха ядерной войны.
Главное же, в чем винят Горбачева, — развал Союза. Но здесь не стоит спешить с выводами. Раньше я уже писал, что такой итог закономерен: все империи рано или поздно приходят к логическому финалу.
Противники этой точки зрения говорят, что у нас была какая-то особенная империя. К примеру, в отличие от Британской она не угнетала окраины, а развивала их. Но, когда англичане уходили из Африки, там люди друг друга уже не ели и тоже стали более цивилизованными. Просто, как бы вы ни любили своих детей и ни носились с ними, наступает время, когда они хотят жить своим умом. То же самое происходит и с целыми народами. (Взять хотя бы чехов и словаков — уж им-то чего было делить? Но каждый хотел сам строить свою судьбу.) Поэтому винить Горбачева в крахе СССР неправильно. Как только ослабел партийный пресс, все и рухнуло.
Припоминают Михаилу Сергеевичу и антиалкогольную кампанию. Но какими бы перегибами она ни сопровождалась, русские женщины за эти три-четыре года воспряли и нарожали на полтора миллиона ребятишек больше. При Ельцине же пьянка стала безграничной.
Вообще, если перейти к личным качествам этих людей, то Горбачев — чистый продукт коммунистической идеологии и партийного строительства. Секретарь обкома, со своих передовых позиций поставленный руководить страной. И он никогда не выходил из этого образа политика. Разве что главной советницей у него была жена. Но это ничего не меняло.
Еще Михаил Сергеевич — человек компромисса. Держал свою команду, пока она же его не выгнала. А вот Ельцин никакой команды не имел. Ценил и поддерживал только семейный круг. Перебирал правительства. Ежегодно менял соратников. Это был настоящий политик с врожденным инстинктом власти. У меня складывалось ощущение, будто он бежит через реку по плывущим бревнам. И каким-то чудом всякий раз успевает перескочить с одного на другое, в то время как рядом с ним то и дело соскальзывают в воду и идут на дно другие. Но главная его особенность все-таки не в этом.
В чем уникальность Ельцина?
В русских сказках немало упоминаний об Иванушке-дурачке. И к этому сказочному герою мы относимся с симпатией. Какими-то особыми талантами или усердием он не отличается, однако благодаря везению всегда получает полцарства да царевну в придачу. И на этом сказка заканчивается. А что дальше — никогда не говорится. Но как будет править новый государственный деятель?
И сегодня, размышляя о Ельцине, я вспоминаю именно фольклорный персонаж, вознесенный на трон народной волей. Он так же получил свои полцарства, оставшиеся от СССР. Словно в анекдоте: на троих сели с Шушкевичем и Кравчуком, подписали Беловежское соглашение — и Бориске выпала добрая половина.
Здесь мне также вспоминается фильм «Иван Васильевич меняет профессию». Простой управдом, фантастическим образом оказавшись на троне, начинает пить, гулять, подбивать клинья к чужой царице. А когда к нему приходят послы, широким жестом отдает им целую волость.
Не так ли повел себя и бывший глава свердловского обкома, оказавшись на вершине власти? «Царь Борис» не соответствовал своему месту и роли.
К примеру, Шеварднадзе в мемуарах пишет, что Ельцина во время его визитов в Грузию больше всего интересовало, холодная ли водка на столе. А Коржаков вспоминает, как шефа приходилось доставать уже из-под стола.
Впрочем, никаких секретов тут нет. Все помнят истории с оркестром, мостом или с походом по нужде к шасси самолета. А с какими ужимками и гримасами Ельцин плясал на предвыборном концерте! Ну вылитый Петрушка! Или как задорно во время визита в Киргизию выстукивал железными ложками мелодию на лысой голове президента Акаева! А в Китае, когда его во время приема посадили куда-то не туда, заявил, что и у нас тоже есть атомная бомба.
Перечислять можно и дальше. Но реноме вполне складывается.
Печально, что все эти внешние проявления «широкой натуры» имели выражение и в большой политике. Так же размашисто Ельцин раздавал вотчины боярам, разбазаривая народное имущество, а корыстные советники, которыми он себя окружил, этим пользовались. Не задумываясь наш президент расстрелял собственный парламент. Международные дела тоже вел ужимисто и с «загогулинами».
И, как всякий лубочный персонаж, в конце этой сказки он прозрел. 31 декабря 1999 года попросил прощения у народа. А народ наш добрый, зла не держит: «Ну что ж, простим. И отпустим с миром…»
Как правильно оценивать политиков?
В этом вопросе мы никак не можем определиться. Поэтому до сих пор ломаем копья по поводу давно ушедших правителей: Ивана Грозного и Петра I, Ленина и Сталина…
А все дело в том, что мы, как плохие портные, подходим к ним с разными мерками.
Оценка же здесь может быть только одна: что политик сделал для своего народа. В данном случае — для русского.
И тут впору призадуматься: а что хорошего сделал для нас Ельцин?
Во-первых, лишил национальности: в паспорте убрали эту графу. Во-вторых, по праву принадлежавшее народу имущество передал международному синдикату олигархов. Поставив точку в разрушении СССР, бросил 25 миллионов русских на съедение национальным государствам, которые образовались в бывших советских республиках. Вверг Россию в войну в Чечне ради сохранения целостности, которую сам же довел до ручки своими заявлениями.
Конечно, у его сторонников найдется что возразить, но я вижу ситуацию именно так. И говорю все это не с целью принизить Ельцина, а чтобы, как в тех же сказках, добрым молодцам был урок.
У нас принято о покойных говорить либо хорошо, либо ничего. Но это не относится к политикам. Их мы должны оценивать трезво. Беззаветная любовь, которую народные массы питали сначала к Горбачеву, потом — к Ельцину, должна уступить место холодному расчету.
Пока от наших голосов пусть не все, но что-то еще зависит, своих потенциальных избранников нам надо просеивать через мельчайшее сито. Рассматривать через лупу каждый их недостаток. Потому что, когда человек влезает наверх, любой его изъян становится очень важным.
В России не изжита привычка смотреть на власть, как на нечто сакральное. Однако давно пора понять: политика — это работа. И занимаются ею такие же обычные люди, которые думают о хлебе насущном. Поэтому не надо восторгаться, когда они приходят. Чтобы потом не разочаровываться и не оплевывать уходящих.
Одному суждено было оказаться последним генсеком, а также первым и последним Президентом СССР, а второй стал первым Президентом новой России. Получается, они одногодки, но олицетворяют две абсолютно разные эпохи: заката советской империи и рождения нового Российского государства.
Что заставило меня взяться за эту статью?
Прежде чем начать работу над третьей частью романа «Русский крест», я старался подробней изучить эпоху перестройки и последовавших за ней реформ. Познакомиться с жизнью людей, которые ее олицетворяют. Перелопатил массу литературы, в том числе и книги, написанные Горбачевым и Ельциным.
Сюда же добавилось личное восприятие: с каждым из этих людей я встречался. С Горбачевым мы впервые столкнулись в редакционном коридоре «Комсомольской правды», когда Михаил Сергеевич был еще в силе. (Кстати, в жизни он показался мне более худым, чем на экране, — телевизор делает людей значительнее.) А второй раз я увидел его на Всемирном конгрессе газетных издателей в Москве — уже в «нулевых» годах. Тогда вокруг него собрались только иностранцы, а из наших никто особого интереса не проявил. Подойдя к нему, я обратил на это его внимание. Познакомились, поговорили. Он спросил, не родственник ли я председателя Гостелерадио Сергея Лапина. Я ответил, что просто однофамилец, зато с самим Горбачевым мы земляки: оба родом из Ставропольского края. А в конце нашего общения я честно сказал: «Спасибо, что дали нам свободу».
Ельцина тоже довелось встретить в «Комсомолке», когда он приходил к нам на редколлегию заручиться поддержкой перед выборами. Редакция тогда уже не в первый раз подняла вопрос об издательстве «Пресса», которое государство готовило к приватизации. Коллектив газеты просил, чтобы при этом были учтены и его интересы. Борис Николаевич заверил, что так и будет. Но, несмотря на эти публичные обещания, вскоре издательство благополучно перешло в руки нефтяной компании, а мы остались на бобах.
Впрочем, сегодня мне не хочется кого-то возвысить или принизить. Юбилей двух вождей — повод разобраться в истинном значении каждого из них для нашей страны.
Как оценивает их заслуги нынешняя власть?
День рождения Ельцина официальная Россия праздновала пышно и натужно. В Екатеринбурге ему открыли памятник. Хорошие слова сказали президент и премьер-министр. Поделились воспоминаниями жена и родственники. Выразили благодарность Борису Николаевичу те, кто с ним работал и его стараниями получил те или иные преференции.
Не было слышно только народа. Его к микрофону не допустили. И может быть, в этом есть сермяжная правда. «Дорогие россияне» своему первому президенту спасибо бы не сказали. В том же Екатеринбурге памятник пришлось строить фактически под охраной: рядом с ним недовольные горожане выставили пикет.
Что касается Горбачева, то здесь тоже есть интересная деталь. Праздновать юбилей в России он не собирался. Накануне стало известно, что он поедет в Лондон и чествовать его будут там. Понятно, что Михаила Сергеевича у нас не любят. Причем ни народ, ни власть — в отличие от Ельцина.
Что же ставят ему в вину? Да, развалил восточный блок. Непропорционально разоружал нашу страну. Шел на немыслимые уступки в обмен на пустые обещания. Но при этом нельзя забывать: он избавил и Запад, и нас от страха ядерной войны.
Главное же, в чем винят Горбачева, — развал Союза. Но здесь не стоит спешить с выводами. Раньше я уже писал, что такой итог закономерен: все империи рано или поздно приходят к логическому финалу.
Противники этой точки зрения говорят, что у нас была какая-то особенная империя. К примеру, в отличие от Британской она не угнетала окраины, а развивала их. Но, когда англичане уходили из Африки, там люди друг друга уже не ели и тоже стали более цивилизованными. Просто, как бы вы ни любили своих детей и ни носились с ними, наступает время, когда они хотят жить своим умом. То же самое происходит и с целыми народами. (Взять хотя бы чехов и словаков — уж им-то чего было делить? Но каждый хотел сам строить свою судьбу.) Поэтому винить Горбачева в крахе СССР неправильно. Как только ослабел партийный пресс, все и рухнуло.
Припоминают Михаилу Сергеевичу и антиалкогольную кампанию. Но какими бы перегибами она ни сопровождалась, русские женщины за эти три-четыре года воспряли и нарожали на полтора миллиона ребятишек больше. При Ельцине же пьянка стала безграничной.
Вообще, если перейти к личным качествам этих людей, то Горбачев — чистый продукт коммунистической идеологии и партийного строительства. Секретарь обкома, со своих передовых позиций поставленный руководить страной. И он никогда не выходил из этого образа политика. Разве что главной советницей у него была жена. Но это ничего не меняло.
Еще Михаил Сергеевич — человек компромисса. Держал свою команду, пока она же его не выгнала. А вот Ельцин никакой команды не имел. Ценил и поддерживал только семейный круг. Перебирал правительства. Ежегодно менял соратников. Это был настоящий политик с врожденным инстинктом власти. У меня складывалось ощущение, будто он бежит через реку по плывущим бревнам. И каким-то чудом всякий раз успевает перескочить с одного на другое, в то время как рядом с ним то и дело соскальзывают в воду и идут на дно другие. Но главная его особенность все-таки не в этом.
В чем уникальность Ельцина?
В русских сказках немало упоминаний об Иванушке-дурачке. И к этому сказочному герою мы относимся с симпатией. Какими-то особыми талантами или усердием он не отличается, однако благодаря везению всегда получает полцарства да царевну в придачу. И на этом сказка заканчивается. А что дальше — никогда не говорится. Но как будет править новый государственный деятель?
И сегодня, размышляя о Ельцине, я вспоминаю именно фольклорный персонаж, вознесенный на трон народной волей. Он так же получил свои полцарства, оставшиеся от СССР. Словно в анекдоте: на троих сели с Шушкевичем и Кравчуком, подписали Беловежское соглашение — и Бориске выпала добрая половина.
Здесь мне также вспоминается фильм «Иван Васильевич меняет профессию». Простой управдом, фантастическим образом оказавшись на троне, начинает пить, гулять, подбивать клинья к чужой царице. А когда к нему приходят послы, широким жестом отдает им целую волость.
Не так ли повел себя и бывший глава свердловского обкома, оказавшись на вершине власти? «Царь Борис» не соответствовал своему месту и роли.
К примеру, Шеварднадзе в мемуарах пишет, что Ельцина во время его визитов в Грузию больше всего интересовало, холодная ли водка на столе. А Коржаков вспоминает, как шефа приходилось доставать уже из-под стола.
Впрочем, никаких секретов тут нет. Все помнят истории с оркестром, мостом или с походом по нужде к шасси самолета. А с какими ужимками и гримасами Ельцин плясал на предвыборном концерте! Ну вылитый Петрушка! Или как задорно во время визита в Киргизию выстукивал железными ложками мелодию на лысой голове президента Акаева! А в Китае, когда его во время приема посадили куда-то не туда, заявил, что и у нас тоже есть атомная бомба.
Перечислять можно и дальше. Но реноме вполне складывается.
Печально, что все эти внешние проявления «широкой натуры» имели выражение и в большой политике. Так же размашисто Ельцин раздавал вотчины боярам, разбазаривая народное имущество, а корыстные советники, которыми он себя окружил, этим пользовались. Не задумываясь наш президент расстрелял собственный парламент. Международные дела тоже вел ужимисто и с «загогулинами».
И, как всякий лубочный персонаж, в конце этой сказки он прозрел. 31 декабря 1999 года попросил прощения у народа. А народ наш добрый, зла не держит: «Ну что ж, простим. И отпустим с миром…»
Как правильно оценивать политиков?
В этом вопросе мы никак не можем определиться. Поэтому до сих пор ломаем копья по поводу давно ушедших правителей: Ивана Грозного и Петра I, Ленина и Сталина…
А все дело в том, что мы, как плохие портные, подходим к ним с разными мерками.
Оценка же здесь может быть только одна: что политик сделал для своего народа. В данном случае — для русского.
И тут впору призадуматься: а что хорошего сделал для нас Ельцин?
Во-первых, лишил национальности: в паспорте убрали эту графу. Во-вторых, по праву принадлежавшее народу имущество передал международному синдикату олигархов. Поставив точку в разрушении СССР, бросил 25 миллионов русских на съедение национальным государствам, которые образовались в бывших советских республиках. Вверг Россию в войну в Чечне ради сохранения целостности, которую сам же довел до ручки своими заявлениями.
Конечно, у его сторонников найдется что возразить, но я вижу ситуацию именно так. И говорю все это не с целью принизить Ельцина, а чтобы, как в тех же сказках, добрым молодцам был урок.
У нас принято о покойных говорить либо хорошо, либо ничего. Но это не относится к политикам. Их мы должны оценивать трезво. Беззаветная любовь, которую народные массы питали сначала к Горбачеву, потом — к Ельцину, должна уступить место холодному расчету.
Пока от наших голосов пусть не все, но что-то еще зависит, своих потенциальных избранников нам надо просеивать через мельчайшее сито. Рассматривать через лупу каждый их недостаток. Потому что, когда человек влезает наверх, любой его изъян становится очень важным.
В России не изжита привычка смотреть на власть, как на нечто сакральное. Однако давно пора понять: политика — это работа. И занимаются ею такие же обычные люди, которые думают о хлебе насущном. Поэтому не надо восторгаться, когда они приходят. Чтобы потом не разочаровываться и не оплевывать уходящих.
