Учителя на грани срыва: директор калужской школы рассказал о дистанционном обучении

Прошёл ровно месяц, как школьники Калуги и Калужской области перешли на дистанционное обучение. Новый учебный формат даётся сложно всем участникам образовательного процесса: и родителям, и детям, и учителям. Нагрузка на педагогов увеличилась в разы.

Многие родители нервничают, потому что не могут объяснить детям учебный материал. Школьники вообще между двух огней: с одной стороны — ​переживающие мама с папой, с другой — ​учителя, завалившие их «домашкой».

Директор средней школы № 5 Сергей Зеленов уверен, что с каждой новой неделей дистанционного обучения градус психологического напряжения будет расти. Единственная возможность избежать его — ​досрочные каникулы.

На грани срыва

— Объём работы учителей увеличился в пять-шесть раз. На одного преподавателя, например математики, приходится минимум пять классов: ​это 150 человек, не считая надомников. В день он проводит по пять уроков. На подготовку одного занятия уходит не менее часа. Ещё примерно шесть часов педагог тратит на проверку домашнего задания. Я поинтересовался у нашего учителя химии, сколько времени уходит на изготовление одного видеоролика продолжительностью около пятнадцати минут, который она показывает на уроке. Оказалось, что поначалу она тратила на это пять-шесть часов. Сейчас приноровилась и делает быстрее — ​за четыре часа.

Педагоги работают по десять–двенадцать часов в день. Это колоссальная нагрузка для них!

На днях общался с одним товарищем, у которого жена — ​опытный учитель. Она на грани психологического срыва. Поэтому сейчас нам нужно понять, что важнее: продолжить дистанционное обучение и, может быть, сломать учителя, довести его до профессионального выгорания или всё-таки помочь ему сохранить себя.

Моё глубокое убеждение — ​начальную школу нужно отпускать на каникулы уже после майских выходных. Май на 30% состоит из праздников. В начальных классах этот месяц, как правило, посвящают повторению пройденного материала. Последняя неделя — ​экскурсионная. Аттестовать детей можно по результатам первых трёх четвертей. То же самое касается и учащихся пятых-восьмых классов. Если есть опасения, что дети не освоят программу, то новый учебный год можно было бы начать пораньше — ​в двадцатых числах августа. Ничего страшного, родители поймут. А вот девятые, десятые и одиннадцатые классы должны продолжить обучение, потому что им экзамены сдавать.

Бардак

— Какие моменты дистанционного обучения оказались для учителей самыми сложными?

— Отсутствие чётких методических рекомендаций и указаний. В первую неделю их не было вообще. Все работали кто во что горазд. Большинство педагогов четыре года назад прошли обучение работе в скайпе, поэтому стали в нём проводить занятия, но начались технические проблемы. Решить их самостоятельно многие не могли.

Второй сложный момент — ​методика проведения дистанционного урока отличается от классической. Нужно отобрать самое важное — ​это  тоже искусство. Управление образования, которое должно было контролировать процесс и направлять его, в это время фактически дистанцировалось от этого. Вместо этого оно стало контролировать действия учителя и ученика, посещая онлайн-уроки. Это то, чем обычно занимается завуч школы.

Опомнилось Управление только на второй неделе, которая была посвящена исправлению ошибок, допущенных на первой. Третья  неделя стала психологически надрывной и для учителей, и для родителей, и для детей. Дальше будет ещё  сложнее.

Стратегии нет

— На ваш взгляд, какие основные проблемы в образовании высветила пандемия?

— Во-первых, недостаточное финансирование. В большинстве школ стоит довольно-таки старая техника, которая требует обновления. Вторая проблема — ​«некачественное» Управление образования. Мне непонятно, почему вдруг методистами стали учителя. А где были методисты Управления образования, которые получают за это деньги?

— Но ведь управлению и министерству образования не приходилось раньше работать в таких условиях. Испытывать растерянность в подобной ситуации — ​разве не нормальная реакция?

— Мы не всегда ожидаем большого разлива реки, но всё равно к нему готовимся, потому что знаем, что он бывает. Эпидемии случались и раньше. Главная проблема заключается в том, что у нас нет чёткой стратегии развития на макроуровне. Реформы в системе образования случаются едва ли не каждые 5–7 лет. Но куда мы идём? Какие задачи ставим перед собой? 

Хорошая была задумка — ​дистанционное обучение для детей с ограниченными возможностями здоровья. Четыре года назад специалисты Калужского государственного института развития образования организовали курсы, посвящённые этой теме. Несколько учителей от каждой школы обучались на них. Это был правильный ход, но нельзя было успокаиваться на этом. Нужно было дальше работать в этом направлении, как это делали в Москве.

Возможно, следовало изучить опыт других регионов, поискать альтернативные платформы для дистанционного обучения, подумать над созданием в регионе экспериментальной школы и на её базе оттачивать эти методики. 

Что дальше?

— Самое главное — ​после того как эпидемия закончится, не делать попыток найти козла отпущения, а сесть и честно поговорить, никого ни в чём не обвиняя, почему произошло то, что произошло. Почему сбоила техника? Почему учителя вдруг стали и методистами, и психологами? Что делать, чтобы в будущем таких ситуаций не возникало?

Для меня, например, очевидно, что к дистанционному обучению нужно готовить не только учителей, но и родителей, потому что значительная часть нагрузки легла в том числе и на них. И, конечно, обязательно надо подумать, в каком направлении в глобальном смысле мы всё-таки должны двигаться.

P.S.

Есть ещё одно обстоятельство, которое тревожит Сергея Зеленова. Вполне вероятно, что после пандемии в стране наступит безработица и в школы начнут возвращаться не только учителя, когда-либо ушедшие из профессии по разным причинам.

— Придут ещё и случайные люди — ​бездари с дипломами педагогов, которые будут учить наших детей. И это меня очень беспокоит… 

Уважаемые читатели, а что вы думаете по этому поводу? Пишите в комментариях!