Высокий медленный фасон…

Караул! Покушение на власть!
Пьеса «Дракон» знаменитого драматурга-сказочника Евгения Шварца была написана в 1944 г. и запрещена к постановке, что называется, с колёс. И вот почему. Для начала, драматург дал своим персонажам прозрачно-немецкие имена. Это Гитлер в роли Дракона и вражеская Германия? Если так — дорогу пьесе на сцены Родины! Стоп, а кто эти горожане, привычно трясущиеся от страха, патриотизма и ненависти к ужасным цыганам, которых они, правда, никогда не видели? А почему они безропотно отдают Дракону своих дочерей и панически боятся рыцаря-избавителя? А это что: «Единственный способ избавиться от драконов — это иметь своего собственного»? — «Если не он, то кто же?» Караул! Покушение на власть! Задвинуть, прикрыть, смыть, … ать,.. уть, … еть!
А всё правильно: чиновник всем своим ливером обоняет эту аллегорию в свой адрес. Чуть раньше под запреты попадали даже «Тараканище» и «Бармалей» К. Чуковского. Хорошая компания!
Итак, в некий мирный городок, весь из себя геометрически правильный, на улицах которого — непрерывные народные гулянья от непрекращающегося счастья, на парашюте спускается с небес рыцарь-десантник Ланцелот (Л. Клёц). Поверхностные разведданные он получает от грациозно-уютного Домашнего кота (В. Соколов). Появившийся далее мудрый старик Шарлемань (В. Логвиновский) уже проясняет обстановку подробно. Ланцелот внимательно слушает, и я хочу видеть при этом его лицо, но нет — он возится с карандашом и блокнотиком.

А теперь то же самое, но в движении!
Появляется Дракон. Он не страшен и даже не противен. Его чёрное одеяние могло вызвать отдалённые ассоциации с эсэсовцем лет 70 тому назад. Он самодоволен — голова Д. Денисова, надменен и важен — голова Г. Саркисова, зловеще-грациозен — голова И. Якубенко. И малоподвижен. Трусливый диктатор не хочет честного поединка, он намерен казнить безоружного рыцаря немедленно. Над головой героя нависла смерть — должно быть напряжённо. Но, увы, Ланцелот при этом абсолютно безучастен. Герой Л. Клёца вообще двигается мало. Если ходит, то основательно ступая, если говорит, то импозантно, а главное — даже сидит мужественно-внушительно и очень охотно. Этакий полковник Ланцелот. И уже в финале исчезнувший было рыцарь, которого разыскивают и отчаянно боятся, появляется, чтобы спасти свою принцессу, шагая походкой пляжника, неся меч, как складной зонтик. Неудивительно, что враги пугаются лишь слегка.
Весомая деталь убранства сцены — стол, т. е. предмет основательный и неподвижный. За столом, конечно, сидят, на столе сидят, а ещё за столом стоят, то есть опять же не двигаются. Даже в массовых сценах горожане выстраиваются, стоя за столом, и обездвиживаются. Схватка Ланцелота с Драконом в небе над городом дана в восприятии горожан, наблюдающих с земли. Решается судьба. Ужас и надежда охватили людей. Но почему они столь нерасторопно переговариваются? В это время совершает пробежки к микрофону В. Прудников-Генрих. С очередной порцией лживых СМИ-репортажей с места боя он доносит текст, но это не слишком прибавляет динамики.

Смачный Вихрев и стремительный Прудников
Ах, если бы все в этом спектакле работали, как Сергей Вихрев в роли бургомистра! Смачный Вихрев насыщенно живёт на сцене. На нерве, весь в гадко-элегантном позёрстве, весь в радостно-органичном вранье, его бургомистр просто создан для этой работы. Чувствуется, что у его персонажа есть длительное прошлое, в котором артист себя уверенно чувствует. Он знает, откуда берутся столь обаятельные негодяи. На наших глазах создаётся целое пособие по чиновничьему мыслеустройству и тактике. На месте чиновников я бы задумался о премии артисту. На одном велосипеде с Вихревым — В. Прудников в роли Генриха. Сынишка, сынуля, гадкое яблочко от отравленной яблоньки. Мельче, глупее папашки, но энергичен — вулканичес-ки, старателен в гадости — отменно. И учится — стремительно. И недалёк тот стремительный и смертельный укус, которым он отблагодарит отца-начальника, чем тот и гордится.

Высокий вкус — на подмостки!
«Дракон» — дипломная работа художника-сценографа Арины Слободяник. Её творчество не поражает пышностью и дороговизной, но сдержанно и завораживает восприятие зрителя. Управляют нашим вниманием прежде всего ажурные конструкции над сценической площадкой, которые легко превращаются то в крыло Дракона, то в крылья самолёта, то в лёгкую ширму для театра теней. Театральная программка — отдельный шикарный сувенир. Дяденьки, а поставьте Арине «пятёрочку»!
На костюмы Эли Невинной можно ходить в театр специально. Каждое одеяние не только создано мощной фантазией, но и эмоционально заряжено. Так и вижу, как художница, надув губки от гадливой ярости, рисует костюм Дракона, или, светло улыбаясь, создаёт лёгкие платьица для девочек-горожанок, с женской симпатией оформляет бравого Ланцелота.
И всё вроде хорошо: декорации — кос-тюмы — музыка (Наталья Голубева). Но на выходе я должен бы пожалеть несчастных горожан, которые упрямо сажают на царство Дракона. Но не получается… Продолжение следует: в каждом городе — свой Дракон, а в тройке-птице — всё тот же Чичиков.