Хрущев запихнул трех космонавтов в двухместную кабину

О секретах холодной войны нам поведал калужанин Анатолий ЗАХАРКИН.

В прошлом номере «Перекресток» затронул тему полетов в космос. После публикации к нам в редакцию пришел калужанин, который принимал самое деятельное участие в продвижении нашей страны в просторы космоса.
Анатолий Степанович Захаркин служил на Байконуре. Приехал туда в 1964 году лейтенантом, получил сразу капитанскую должность — старшего инженера энергоучастка в пристартовой зоне, обеспечивал стартовую зону бесперебойной электроэнергией. Дослужился до инженера-майора, был инженером-испытателем 5-го отдела первого испытательного управления.

Американцы белели от злости
В эпоху холодной войны противостояние СССР и США шло и в космической сфере. Оба государства поочередно дышали друг другу в затылок, не отступая ни на шаг. Программа «Интеркосмос» — одно из детищ такой борьбы.
— Цель была одна: показать Америке, что у нас полеты в космос челночные, что захотели — и полетели. Американцы были вне себя от ярости, — рассказывает Анатолий Степанович.
Сущность программы была такая: с опытными советскими космонавтами в космос летал «балласт» — космонавты из государств социалистического лагеря.
— Им, конечно, давали какие-то задания, что-то они там делали. Но ведущая роль была у советских летчиков.
Благодаря этой интернациональной программе в космосе смогли побывать космонавты из ГДР, Чехии, Румынии, Венгрии, Польши, Молдавии, Монголии, Кубы, Вьетнама. К программе относились очень ответственно. Еще бы! Мы на голову выше Америки. — Иногда бывало, что  приземлившихся космонавтов по трое суток искали. А с «Интеркосмосом» такого никогда не случалось.
— Сначала корабли были двухместные, — продолжает Анатолий Степанович. — А с Америкой шла настоящая борьба, и трехместный аппарат разрабатывался двумя странами параллельно. Тогда Хрущев приказал — и в двухместную кабину втиснули третьего человека. Рисковали страшно. Никто не знал, что получится, останутся ли живы.  Когда трехместные корабли все же создали, космонавты часто  летали вдвоем — по каким-то своим, не лишенным суеверий соображениям. Третье место было забито аппаратурой.

Генерал подобрал на «Волге»
— До места службы я добирался поездом. И вот один раз вышел на станции, ловлю попутку. Едет какая-то серая машина. Смотрю, останавливается. Это 1965 год, я молодой лейтенант, я тогда и подумать не мог… Дверь открываю — а там генерал-лейтенант авиации, руководитель первого отряда космонавтов Каманин. И мужчина какой-то в спортивном костюме. Каманин со мной заговорил, начал расспрашивать, что я закончил. «Пока молодой, надо учиться. Потом не захочется», — сказал мне генерал. Я сначала рукой на этот разговор махнул. Мол, какой там «учиться». За плечами «кнопочно-тумблерное» — камышинское командно-техническое училище, основной тогда поставщик кадров для Байконура.
Но разговор из головы упорно не выходил. В итоге я еще пять лет проучился в харьковском высшем инженерно-техническом училище.
А тот мужчина в спортивном костюме, сидевший на заднем сиденье «Волги», оказался космонавтом Егоровым. Я с ним потом рыбу на водохранилище ловил недалеко от стартовой зоны, где на берегу была  дача для космонавтов. Они редко, но приезжали туда на денек рыбку половить.

Полевой букет Гагарину
— Прочитала в прошлом номере «Перекрестка» материал о визите Юрия Гагарина в Калугу. Вот и решила поведать читателям свои историю. Так распорядилась судьба, что мои ученики подарили космонавту самый первый букет
полевых цветов, — рассказывает Галина Николаевна ЕФИМОВА, преподаватель одного из калужских техникумов.
В 1960 году, после окончания педагогического института, меня направили преподавать математику в Воротынскую школу. 13 июня 1961 года шел обычный урок. Вдруг по классу полетел шепот. «Слышали, сегодня Гагарин прилетит в
Воротынск?» — сказала ученица, дочка командира военного гарнизона Гордеева. Новость прозвучала как гром среди ясного неба. Я сразу побежала к директору школы и отпросила свой класс, чтобы встретить космонавта. Помню, выходили из школы тихо, чтобы другие классы нас не услышали. Мы побежали на аэродром, а в небе уже курсировал самолет. Бежали так быстро, что по дороге сбросили свою обувь, чтобы успеть. Я и говорю своим ребятам: «Давайте еще нарвем цветов». Так на ходу и собрали несколько букетов полевых ромашек и васильков.
На аэродроме уже стояла группа людей. Нас остановили  и спросили, куда мы. Но увидев, что с нами дочь Гордеева, наш класс пропустили на летное поле, куда уже приземлился самолет.
По лестничному трапу вышел Гагарин, всем улыбнулся, поздоровался и сказал, что рад вступить на калужскую землю, откуда дорога в космос гораздо короче. Мы стояли буквально в метре от Гагарина, и ребята стали дарить ему букеты цветов, а один букет положили на крыло самолета. Конечно, же Юрий Алексеевич был тронут до глубины души. Руководство Калуги поздравляло его с первым полетом в космос и приездом в Калугу. Минут через десять он быстрым шагом пошел к подъехавшему эскорту машин, а мы, счастливые, отправились обратно в школу. Вот так нам повезло.
Прошло уже много лет, а встречу с первым космонавтом Юрием Гагариным я запомнила на всю жизнь. И сейчас он стоит перед моими глазами: молодой, красивый и с необыкновенной искренней улыбкой. Думаю, что и многие мои ученики до сих пор помнят эту незабываемую встречу.