Немец бросил перчатку русскому асу

Отгремел главный праздник страны и в завершение серии статей о нём публикуем рассказ-воспоминание нашего читателя Владимира ЦВЕТКОВА о его встрече с дважды героем СССР Павлом Михайловичем КАМОЗИНЫМ (на фото), пришедший на редакционную почту.

Когда-то у меня был близкий родственник, ветеран войны Владимир Иванович Фёдоров, человек, интересный во всех отношениях, отчаянный трудоголик и страстный любитель всяческих вылазок на природу. Эту страсть он сумел навсегда привить и мне. С удочками и рюкзаками немало вёрст мы протопали с ним по Калужской земле.

Знаменитый поединок

Однажды я заявился к Фёдорову для разработки плана нашей очередной вылазки и застал у него незнакомого человека. Они о чём-то оживлённо беседовали. Разговор шёл о боевых вылетах. Ну это и понятно: Владимир Иванович служил в боевой авиации, в качестве механика обслуживал торпедоносцы Ил-4. И тут гость начал рассказывать нечто очень интересное. Однажды после тяжёлых боевых вылетов, когда пилоты отдыхали на лесной опушке, откуда-то вынырнул «мессершмитт» и на малой высоте пронёсся над аэропортом. От него отделилась какая-то чёрная точка и, кувыркаясь, полетела вниз. Зенитчики не успели открыть огонь, как «мессер» исчез так же внезапно, как появился. На земле нашли лётную крагу (перчатку с раструбом) с запиской внутри. В ней на ломаном русском языке сообщалось, что немецкий ас вызывает на поединок русского аса. В конце -  приписка: «На взлёте - не бить!» И подпись «Л. фон Граф». Это был один из лучших асов Геринга с бубновым тузом на борту самолёта.

И, когда гость в подробностях начал рассказывать эту историю, до меня дошло, что именно ему была брошена перчатка, он и есть тот самый русский ас, которого вызывали на поединок.

Рассказывал он эмоционально и темпераментно, даже сопровождал рассказ неким действом: вооружился двумя ложками, которые должны были изображать самолёты. При этом ложка в правой руке изображала «аэрокобру», на которой летал наш пилот, а ложка в левой руке - «мессершмитт» немецкого аса. И вот левая ложка, проделав замысловатый кульбит, оказалась чуть позади правой. Видимо, это означало, что немцу удалось занять положение позади нашего истребителя. Пулемётная очередь «мессера» прошла совсем близко от нашего самолёта. И тут наш пилот пошёл на хитрость, сымитировав падение «подбитого» самолёта. Немец по широкой дуге начал разворот, чтобы зафиксировать место падения поверженного противника, но тут наш самолёт «ожил» и рванул почти вертикально вверх. «На долю секунды я увидел брюхо «мессера», надавил на гашетки и изо всех стволов развалил его пополам», - закончил свой рассказ пилот.

Вскоре начали прощаться. Владимир Иванович пошёл проводить гостя на улицу, а когда вернулся, пристально посмотрел на меня. «Кто это?» - спросил я. Он выдержал выразительную паузу и произнёс: «Это был дважды Герой Советского Союза Павел Михайлович Камозин. Он приехал из Брянска по своим делам и, как видишь, сумел меня отыскать».

Позже я узнал, что они воевали почти рядом, на Крымском направлении, что из 35 сбитых Камозиным самолётов наибольшее их число сбито в боях за Севастополь. Там немецкие лётчики услышали в своих шлемофонах: «Внимание! В небе Камозин!»

Встретились в Калуге

На фронте пути ветеранов не пересекались, а пересеклись они в Калуге, на гражданском аэродроме, появившемся после войны на левом берегу Оки. Там стояли два или три По-2, прозванные «кукурузниками», но тут они выполняли мирную работу: опрыскивали поля, доставляли почту в отдалённые районы и т.д. Руководил этим хозяйством Камозин, а Владимир Иванович работал по своей специальности в качестве механика. Тут и сдружились два фронтовика. И однажды с ними произошла курьёзная история.

Стояла прекрасная погода. Рядом - Ока, и захотелось нашим фронтовикам отведать свежей ухи. Но рыболовных снастей не оказалось. И тут им подвернулась под руку случайно оказавшаяся в заначке толовая шашка… Они и решили слегка похулиганить. Раздобыв бесхозную лодку без вёсел, вырубили шесты, оттолкнулись от берега и отправились навстречу приключениям. Пока возились со своей «приспособой», лодка, постепенно наполняясь водой, сползала вниз по течению. Берег в этом месте был высокий, и ориентироваться по воде было трудно. Наконец они справились со свой «снастью», неловко бултыхнув её в воду со всеми вытекающими последствиями в виде фонтана воды и шумового эффекта. Дотолкав лодку до берега, стали выбираться. Первое, что они увидели на берегу, поднявшись на косогор, - мотоцикл с коляской, рядом с которым, широко расставив ноги и подбоченясь, стоял лейтенант милиции. «Так, голубчики, попались! - сказал он с ехидной улыбкой. - Ну-ка, ваши документики попрошу». Камозин достал из нагрудного кармана удостоверение и протянул его лейтенанту. Тот, раскрыв документ, вытянулся по стойке смирно, взял под козырёк и растерянно пролепетал: «Извините, товарищ дважды Герой Советского Союза!» Камозин усмехнулся: «Да ладно, брат, мы-то сами хороши. Захотели, видишь ли, ушицы похлебать, а снастей никаких. Сам понимаешь, лейтенант, раньше как-то не до снастей было…»