Народный юрист: калужанин выиграл десятки дел без специального образования

Корреспондент КП познакомилась с удивительным человеком — Виталием МАЙКОВЫМ. Он,  не будучи профессиональным юристом, берётся даже за сложные дела, причём бесплатно, и выигрывает их.

— Про таких, как я, говорят: заноза, — улыбается Виталий. Через час нашего знакомства понимаю, почему, — он въедливый, дотошный, требовательный, когда дело касается работы или общественных интересов.

Ему 66, но представляется без отчества, просто «Виталий». Да он и не выглядит на свой возраст: очень живой, любознательный, лёгкий на подъём.

По образованию Виталий  — учитель русского языка и литературы. По призванию — юрист. Народный. Так получилось. Специально он к этому никогда не стремился.

В Калугу — методом тыка

Родился Виталий Майков в Таджикистане, в Ленинабаде. Работать пошёл рано, в 14 с половиной лет, простым рабочим на Ленинабадский шёлковый комбинат.

В Калугу Майков перебрался 30 лет назад, когда в Таджикистане начали выживать русских. Попал в наши края случайно.

— Ехать мне было некуда. Открыл карту, ткнул пальцем — попал на Калужскую область. Поднимался с нуля. Был такой тяжёлый период, когда, чтобы выжить, прокормить семью, приходилось бутылки на улице собирать.

Два года Виталий преподавал в Коммунально-строительном техникуме. Жил с семьёй — женой и дочкой — в маленькой комнатке студенческого общежития.

— Потом работал ведущим инженером на Машзаводе, в отделе кооперации. Но меня оттуда вскоре начали выживать — руководству не понравилась моя прыткость.

— А в чём она заключалась?

— Ну, например, какую-то работу можно было делать в меньшем объёме, наполовину. А я так не привык — я всегда делаю всё до конца. Допустим, когда ехал в командировку в Москву, посещал сразу три завода. Потом мне объяснили, что надо было побывать на одном предприятии, чтобы получать командировочные каждый день. Ещё был случай. На заводе несколько лет не могли решить один вопрос: заказали в Узбекистане медную катанку, а вывезти не смогли. Директор завода как-то узнал, что я родом из Азии. Вызвал меня к себе и сказал: «У тебя менталитет тот, азиатский. Сможешь вывезти оттуда медную катанку?» А везти её надо было своим ходом. Я ответил: «Не обещаю, но давайте попробуем». Меня отправили в командировку в Узбекистан. За две недели я нашёл там машину, вооружённую охрану, потому что эта медная катанка — на вес золота, и отправил её в Калугу. На заводе все были в шоке!

Тогда гендиректор меня заметил и, наверное, хотел продвигать. Но руководство начало оказывать на меня давление, заявило, что я якобы что-то ворую. Проверили подшипниковый склад, который я вёл. Хотели выявить недостачу, а обнаружили, наоборот, излишки. Вскоре после этого случая один мой коллега ушёл директором в 6-е училище и переманил меня своим заместителем. 10 лет до пенсии я проработал там.

Юрист-любитель

— Как получилось, что  вы занялись юридической практикой?

— Лет 20–25 назад у меня возникла какая-то проблема — сейчас уже не помню, какая. Я пришёл на приём к адвокату. Он взял с полки книжку, открыл её и начал что-то читать. Прочитал и 50 рублей взял с меня за консультацию. Я подумал: «А что, я сам не мог прочитать?» После этого начал интересоваться, покупать юридическую литературу. Заранее просил, чтобы мне на день рождения всякий хлам не приносили, а подарили, например, Гражданский кодекс РФ или Уголовный кодекс.

Сначала надо мной все смеялись: мол, непонятно чем занимаюсь. А потом я выиграл своё первое дело, оно было связано с ДТП. Один мой знакомый попал в аварию, на него составили протокол. Он же считал себя невиновным. Зная о моём увлечении и что я делаю это бесплатно, он обратился ко мне за помощью. Мы подали в суд и выиграли его.

— Почему не стали получать юридическое образование?

— Я дважды собирался поступать на юрфак. В первый раз подал документы в Московскую юридическую академию и уже стал студентом. Но потом встал перед выбором: либо учиться, либо семью кормить. Когда мне лет 55 было, хотел поступать в калужский вуз. Но потом подумал, что возраст уже предпенсионный, и не стал.

Майков vs Пенсионный фонд

— Сколько дел у вас было за эти 25 лет?

— Тех, которые доходили до суда, 30–40. Много дел решалось в мою пользу до суда. Когда сужусь с людьми, выигрываю практически всегда. Самое сложное — судиться с чиновниками. Когда месяца два назад выиграл дело у Пенсионного фонда, я был в шоке. Ко мне обратились два бывших директора лицеев. Они лауреаты премии Президента РФ, получали за это выплаты. Пенсионный фонд отменил их. От этого дела отказались три адвоката, посчитав его безнадёжным. Тогда один из директоров, мой знакомый, позвонил мне: «Виталий, ну что, попробуем?» Я ответил: «Давайте. Дайте мне два дня». За эти два дня я перелопатил всю судебную практику, все законы — искал зацепки. Оказывается, этот случай был первым. Но одну маленькую зацепку я всё-таки нашёл. Мы подали заявление в суд и выиграли дело. Моим подзащитным вернули денежные средства, которые им не выплачивали в течение полугода, — около 200 тысяч рублей.

Битва с УК

Конечно, были у Виталия и поражения. Одно из таких дел — судебная тяжба с управляющей компанией, которая обслуживает дом, в котором живёт Майков.

— В платёжках, которые мы получали, постоянно был указан долг: 200–300 тысяч рублей. Откуда он появлялся, никто не знал. Как-то ко мне пришли соседи и попросили стать старшим по дому: «Дом разваливается, всё сыплется, деньги уходят непонятно куда». Я согласился. Когда начал подсчитывать, на какую сумму «обули» наш дом, у меня получилось больше 2 миллионов. Стало интересно, куда же уходят наши деньги. Схема оказалась простая. Например, в советское время сделали газоходы, а управляющая компания писала, что они сделаны ею в 2011 году. И снимала с нас за это деньги. Или город отремонтировал нам балконы на 500 тысяч рублей. Управляющая компания и это записала на свой счёт. Мало того, в договоре управления от 2008 года я обнаружил 21 подпись, многие оказались поддельными, в том числе и моя, а часть принадлежала умершим соседям. Я собрал свидетельства о смерти этих людей, обратился в полицию. Она провела почерковедческую экспертизу, которая подтвердила, что подписи фальшивые. После этого я подал в суд на управляющую компанию. Судебная тяжба длилась 8 месяцев. Все суды я проиграл. Но выигрыш меня тогда абсолютно не интересовал. Главное — у меня с этой управляющей компанией прошла профилактика. Теперь у нашего дома больше нет никаких долгов. У нас на счету всегда есть деньги. Мы на них сделали всё, что хотели. Мало того, я добился капитального ремонта нашего дома по решению суда от 2012 года. Отремонтировали всё, вплоть до унитазов.

В 2016 году мы вошли в программу «Комфортная городская среда» и привели в порядок двор. Осенью в палисаднике посадили цветы. С нетерпением жду весны — хочу посмотреть, что там вырастет.

«Люди звонят, и я помогаю»

— А почему вы защищаете людей бесплатно?

— Я заметил такую вещь: от знахарок и лекарей, которые денег не берут (я знал таких), пользы больше. Вот и у меня так. Если я буду брать деньги, от меня дар уйдёт. Это же дар, он мне Богом дан. Обращаются ко мне достаточно часто. Люди звонят, и я помогаю. Кто даёт им мои телефоны, не знаю. Не буду скрывать: когда выигрываю суды, меня иногда благодарят, хотя сам об этом не прошу.

— А жить на что?

— Я же всегда работал, сейчас у меня пенсия — живём! Мне что, много надо? Всего хватает. У меня нет никаких проблем. Нет никакого недовольства жизнью. Я всем доволен, кроме одного: несправедливостью. Я просто не могу пройти мимо неё.

Продолжение следует

Сейчас Виталий Майков занимается двумя делами. Во-первых, в доме, где он живёт, после капитального ремонта потекла крыша.

— В прокуратуру уже написал. На днях отправляю в суд заявление на подрядчика. Мы это дело выиграем — 100%!

Вторая проблема намного сложнее. Виталий взялся помочь многодетной семье, которой администрация одного из сёл в Ферзиковском районе продала в счёт маткапитала дом, непригодный для проживания. Подробнее об этом мы расскажем в нашем следующем номере.