Калуга – Донбасс: провонявший отель, второй Сталинград и война с людоедской доктриной

Публикуем продолжение истории о поездке нашего репортёра Марка Драницына на передний край Запорожского фронта к землякам из мотострелковой роты.

Руководит этим отрядом офицер из Калуги, командир роты с позывным «Шаман». Именно к нему с гуманитарным грузом спешит его жена Алёна.

Помогают ей в этом двое других гуманитарщиков: капитан-разведчик времён второй чеченской кампании Павел и Ольга - опытный волонтер, бывшая балерина, а ныне КМС по легкой атлетике, увлекающаяся боксом.

Напомним, на чем мы остановились в первой части.

«Атмосфера прифронтовой жизни вдруг кувалдой стукнула всех членов экипажа по макушке. Вспомнилась Калуга, в которой в это время протекает мирная мещанская бытовуха, и резкое различие этих двух реальностей ощутилось еще острее.

- Даже воздух здесь будто другой, - удивлённым тоном произнесла Алёна, когда мы остановились на заправке перед финишным рывком. Девушка набрала полные лёгкие южных ветров и с силой выдохнула обратно.

От былой суеты не осталось и следа…»

Начало здесь: "Калуга - Донбасс. Часть первая"

Привал

- Вы тут мёрзнете? Или прохлаждаетесь? Или всё сразу, - чей-то ехидный, но добрый голос прервал наши размышления о разнице в восприятии двух миров – гражданского спокойствия в Калуге и прифронтового бурления здесь, в нескольких километрах от границы. – Смотрите, зазеваетесь – сольём весь ваш бензин, а самих оставим прямо здесь, на обочине.

По мере проговаривания каждого слога голос становился всё ближе. А когда вслед за звуками возникла и сама говорящая фигура, в ней тотчас опознали Евгения - водителя второго грузовика в нашей колонне, синего «Пежо».

Молодой дядечка, по виду не старше сорока лет. Пока он с чувством рассказывал о своих приключениях, которые пережил на протяжении маршрута следования, из-за его спины незаметно вылез двухметровый юнец и представился Артуром.

- Драсьте, - небрежно выдал он, растягивая улыбку чуть ли не до ушей.

Паренёк с натяжкой выглядел на двадцать, а из-за не сходящего с его лица простоватого выражения и вовсе казался нашкодившим подростком, которого родители отправили на перевоспитание ко взрослым людям. Но именно про таких и говорят – внешность обманчива.

Артуру было, конечно, никак не двадцать. И, в отличие от всех нас, он уже успел пережить свидание с вражескими «хаймарсами», когда с предыдущей гуманитарной миссией ездил на передок.

- Вот, в соседний с нами дом угодил пакет, - без малейшей дрожи в голосе поделился свежими фотографиями на телефоне Артур. – Видимо, Господь отвёл. Мы как раз должны были заселиться сюда, но в последний момент нас передислоцировали, так сказать. А потом прилёт.

В воздухе повисло тяжёлое молчание, которое сам молодчик тут же и развеял.

- А на мне – ни царапинки. И в том доме тоже все целы. Провели мы хохлов, получается. Они только зря дорогущие снаряды потратили.

Все, не сговариваясь между собой, облегчённо выдохнули. И правда, а чего нам расстраиваться? Знаем ведь, куда едем. Не хватало ещё от страха забиться под кровать и слезливо причитать об опасностях впереди.

- Вот фигушки, - активно приседая чуть ли не до боли, чтобы размять затекшие колени, прямо на выдохе выпаливаю я. А затем снова повторяю: «Фигушки, фигушки, фигушки». Очень уж хорошо это слово ложится на мой спортивный ритм – ничего не могу с этим поделать.

- Ну, по крайней мере, кукушкой на войне, если что, ты уже не поедешь, - подкалывает меня Паша.

- Сверху убыло, снизу прибыло, - язвительно дополняет Ольга. – Глядишь, дальше как-нибудь на своих двоих и управишься.

Говорить это она начала ровно в тот момент, когда я приступил к челночному бегу от одной припаркованной фуры до другой. И нисколечко об этой разминке не пожалел: в неудобной позе мне предстояло ехать ещё не одну сотню километров.

При этом до самой таможни оставалось рукой подать. И весь путь до неё мы преодолели как-то чересчур быстро - по сравнению с дорогой в двадцать часов уж точно.

Мариуполь. Тут нет ни одного целого дома.

На границе

Я очнулся ровно в тот момент, когда Алёна толкала меня в бок и грозила пальцем, чтоб я не снимал проезжающую мимо технику.

- А то проблем не оберёмся, - с укором посмотрела на меня девушка.

Что ж, справедливое замечание. Меньше всего хотелось стать обузой. Я как можно быстрее сунул телефон в карман и двинулся со всеми к паспортному контролю. Прошло немного времени - и вот я обнаруживаю себя в гордом одиночестве. Остальные успешно прошли все формальные процедуры на границе и уже грелись в тёплом салоне авто. Меня же обуяла какая-то неуверенность.

- Нет ли за мной каких грешков перед страной - финансовых в том числе? - вдруг подумалось мне.

С каждой секундой у проверочной стойки разум одолевали глупые напасти.

- Спасибо за ожидание, хорошего пути, - приятный женский голос вдруг развеял все тревоги.

Я поблагодарил в ответ, одел свой паспорт обратно в обложку и стремительно рванул в машину, с чувством захлопнув за собой дверь.

Донбасс, встречай!

Сны под баобабом

Немного отъехав вперёд, мы надёжно припарковались возле защитной бетонной конструкции - большого столба, напоминающего баобаб. Как в «Маленьком принце» Экзюпери.

- Пару часов поспим-перекусим и снова в бой, - Паша несколько раз стукнул пальцем по наручным часам.

Кажется, все мы только и ждали этой команды для полного отключения организма. Я хотел было пошутить про незабываемые покатушки на бэтээре военной полиции в случае, если не успеем до гостиницы к началу комендантского часа, но уснул быстрее, чем проговорил эту часть текста у себя в голове.

Дорога к Мариуполю закатывается в асфальт.

Ахмат

Проснулись мы по-солдатски - почти одновременно.

Вопреки второму прогнозу Паши, к еде никто так и не притронулся. Мы отправились в путь сразу, как проснулись.

Первое, что бросается в глаза - новенькая дорога, которую не иначе как к нашему приезду (шутка) заботливо распрямили гудящими взад-вперёд катками.

По обочинам на бескрайних полях тут и там колосится неубранная рожь. Сочная зелёная трава после заснеженной Калуги вообще кажется галлюцинацией - декабрь на дворе, а тут целый дендрарий. Такой вот юг у Новой России.

- Подъезжаем к блокпосту ахматовцев, приготовьтесь, - начальственно посоветовала Ольга.

Едва я успел спросить, к чему, собственно, надо приготовиться, как все полезли за паспортами - я тоже свой достал и протянул в сторону проверяющего.

Как оказалось, по дороге на Мариуполь первую развилку всегда сторожат бойцы чеченских подразделений - это традиция. И такой же традицией оказалось дарить им по коробке какой-нибудь полезной мелочи. И нет, кавычки тут не нужны. Каждая волонтёрская бригада сама определяет, что это в итоге будет.

- Курение убивает, знаете, да? - воин протянул все осмотренные им документы Ольге, которая высунулась в окошко посмолить табачок.

Юмор пришёлся в точку. Ещё бы, на некоторых участках видны воронки от прилёта ракет, а где-то и сами ракеты валяются. Тут и там, сантиметр за сантиметром, сапёры русской армии разминируют поля. А рабочие-асфальтоукладчики ругаются с прорабом и требуют поскорее убрать с их маршрута чей-то сгоревший до основания бензовоз. А прораб не может, потому что у него полномочий нет.

Но убивает, несомненно, именно курение.

- Вот бы только курение оставалось главной проблемой России, - печально посетовал я. Хотя настроение было приподнятым. И таким оно оставалось вплоть до прибытия в Мариуполь, не так давно ставшим «Городом воинской славы».

Второй Сталинград

Бои здесь шли чудовищные, буквально за каждый клочок земли. Из ещё не разрушенных зданий на пути нашего следования - только Храм Покрова.

Облицовка культового сооружения, конечно, была потрёпана некрупными осколками, но от других домов даже стен не осталось. А вместо крыши - ясное небо над головой.

Изредка - а оставаться и глазеть по сторонам у нас совершенно не было времени - попадались деловито снующие туда-сюда местные жители. Все они, независимо от возраста, плотно укутаны в толстую зимнюю одежду. Казалось бы, на улице плюсовая температура, зелёная трава за углом, но холод жуткий - аж до костей пробирает.

Журналистская натура выла и требовала хоть кого-нибудь из горожан подробнее расспросить о грядущей зиме, о том, как здешнему люду живётся. Тем паче, на окраинах Марика возводят какие-то ухоженные домишки - может, новое жильё взамен потерянного?

Столько вопросов, которые в этот раз, увы, останутся без ответов. Моя миссия уводит меня дальше, мимо легендарной «Азовстали» (о которой и сказать-то, кроме как «умели ж раньше строить», даже нечего) в сторону курортного Мелитополя.

Хотя отдыхать сюда в это время отправится разве что полный безумец. Ну или волонтёр какой. Или журналист. Почему? Скоро узнаете!

Встреча

Когда до города остаётся километров 30, мимо нас на полном ходу проносится военный автомобиль с ярко-белой «Zеткой» на стекле. Бежевый «УАЗик» резко разворачивается и прямо со встречной заскакивает на нашу полосу, обгоняет колонну и становится во главе эскадры.

В месте, где дорога становится чуточку шире, мы дружно тормозим. Из тачки напротив неспешно вылезают один за другим суровые дядьки в полной боевой разгрузке и направляются в нашу сторону.

- Твой муж вон тот, с пистолетом? - спрашиваю я у Алёнки, которая, словно дитятко в предвкушении чего-то грандиозного, нервно ёрзает из стороны в сторону.

- Ага, - радостно кивает она. - Вылезай скорее, сними нас на память, чтоб я потом пересматривала, ладно?

Жена русского офицера приехала к мужу на фронт. За полторы тысячи километров от дома. В горячую точку. Я словно проживаю страницы эпопеи, какими зачитывался в детстве: только что бродил по руинам «второго Сталинграда», а сейчас вот, едва сдерживая слёзы умиления, наблюдаю за лучшей мелодрамой в мире, достойной «Оскара».

Это Тихий. Он реально тихий. Подойдет - не заметишь.

Тихий «Тихий»

- Эй, меня не снимай! - боец невысокого роста с, как выяснится позже, позывным «Тихий», злобно фыркает в мою сторону. На секунду показалось, что парень даже схватился за предохранитель и вот-вот передёрнет затвор.

- Да не снимаю, не снимаю я, это жена вашего командира попросила на пам…

Я не успеваю договорить, как Тихий развернулся, что-то буркнув в ответ, и быстро уселся за руль.

Впрочем, вы не подумайте. Тихий оказался добрейшей души человеком. Я, правда, за время путешествия так и не успел выяснить этимологию прозвища, но оно ему как нельзя кстати подходит.

Стоишь, никого не трогаешь, что-то живенько обсуждаешь, а тут бац - за спиной появляется молчаливый силуэт невысокого бойца с подсумками и начинает ржать над тобой.

- Тихий, ё-моё, до инфаркта так доведёшь, хоть бы голос подал, - захлёбываясь от неожиданности, чертыхаешься ты на него.

- А я чё, пёс, что ли, - голос подавать, - как будто бы даже возмущённым тоном парирует Тихий и бесшумно уходит по своим делам.

Ароматные номера

Тем временем, наша гуманитарная процессия приближалась к промежуточному пункту дислокации - мелитопольской гостинице. И это место вызывало опасения по ряду причин. Одна из них - на видео ниже.

Окна и двери в здании на новые заменили недавно - старые, видимо, пришлось отправить на свалку после шумной ночи.

- По вам тут прилетает, что ли? - интересуюсь я у Оксаны на ресепшене. - Вон, забор весь покорёжен.

- Ой, да шоб я знала, шо тут было, - с характерным акцентом отвечает мне чернобровая девчушка, явно из местных. - Сама недавно работаю. Да вы не боИтеся, у нас тут обычно тихо. Давайте я вас провожу до номера.

Собственно, номер оказался второй причиной наших опасений. Когда мы с Пашей туда зашли, первое, что он произнёс, было:

- Это крыса мёртвая. Точно крыса. Она забралась куда-то, откуда не смогла вылезти и сдохла там.

В нашем номере поселился какой-то непередаваемый коктейль из всех существующих зловоний в мире.

- А может, это из-за того, что мы с тобой разулись одновременно? – говорю в ответ ветерану-разведчику.

На всякий случай мы спешно обулись и принюхались. Вонь никуда не делась.

Ну и ладно. Рассудив, что если это возможно пережить, то мы переживём, отправились каждый по своим делам.

Чуть погодя всей командой мы собрались в холле, где муж Алены, командир мотострелковой роты с позывным «Шаман», провёл краткий инструктаж.

- Забудьте всё, что вы знаете о войне, - ротный поворачивается к Паше. - Это не Чечня, здесь на порядок опаснее. В город никто не уходит без сопровождения. На всякий случай, спите подальше от окна. Отбой!

Цель - полное уничтожение

Всего через неделю после нашего отъезда нацисты снесут местную базу отдыха. Есть пострадавшие и погибшие. Нам прислали видео последствий (не публикуем его по этическим соображениям) и, глядя на эти кадры, понимаешь, что после такого обстрела, спи ты хоть в коридоре или подсобном помещении, шансов на выживание почти нет.

Все мы прекрасно осознавали, что против русских идёт война на уничтожение - это надо принять как неизбежность. Врагу всё равно, где и кого убивать: бородатого витязя в доспехах, немощную старуху или капризного школьника, которому только что прооперировали аппендикс, и он лежит на больничной койке, нехотя доедая свою манную кашу.

У обезумевшего рейхофила очень простая и понятная доктрина: перебьём всех без исключения русских - заживём хорошо.

У нас же к концу первого года того, что называют СВО - полное информационное затишье о том, что творят укронацисты, и что переживают наши солдаты на передовой. Кто они – наши земляки, которые там умирают за нас?

Между тем, свидетельств и свидетелей откровенных зверств со стороны врага, более, чем достаточно.

- При зачистке частного дома взяли шестерых нациков из «Кракена» (украинский нацбатальон, запрещен в РФ – прим. ред.), - рассказывает нам один из наших воинов с позывным «Вятич». – Осматриваем прилегающую территорию, а на заднем дворе стоит буханка, груженая какими-то старыми коврами, старенький телевизор, ламповый ещё. Открываем сарай, а там пожилая семейная пара… ещё теплые совсем... Вот только-только... - бойца от воспоминаний душит бессильная злоба. Физически чувствуешь его мысли: «Пришли бы мы сюда чуть раньше, всего чуть-чуть…»

- Понимаешь, они из-за этого хлама людей расстреляли, копеечного никому не нужного старья, - бросает Вятич и отворачивается.

А как вам такое? На отбитых у российской армии территориях, командиры ВСУ, нацбатов и наёмников негласно разрешили своим солдатам насиловать женщин, которые подозреваются в помощи русским.

А теперь представьте, каково сейчас повидавшим такое бойцам, сражаться на поле боя и читать о различных «зерновых сделках», всяких переговорах с участием олигархов, и о том, что они здесь не воюют, а участвуют в СВО?

Хотите знать, что об этом думают наши воины на передовой? До встречи в следующей части.

Продолжение истории здесь.

Начало: здесь