Эля Невинная: «За карикатуры в «Калужском перекрёстке» от родителей получила суровое пожизненное проклятие»
Эля Невинная – известный в нашем городе художник-керамист, умеющий поймать забавные сценки из жизни: метко, умно и с юмором. А в её собственной жизни было немало внезапных поворотов судьбы.
Она успела поработать художником-оформителем на Турбинке, потом 17 лет одевала артистов в театре, создавая необычные фантазийные, иногда даже сумасшедшие костюмы для спектаклей. Был период, когда Элю занесло и в «Калужский перекресток».
А теперь она с головой ушла в творчество, и сейчас её работы можно увидеть на выставке в ИКЦ. Редкий случай, потому что в Калуге Эля практически не выставляется. Почему? Об этом она рассказала на творческой встрече.
Любого керамиста за это убивают
- Анализом своих работ я не занимаюсь никогда. Мне тяжело общаться с тем, кто пытается анализировать их вместе со мной, - признаётся Эля. - Вообще, я сейчас ехала на встречу и думала: удача в искусстве настигает в тот момент, когда человек полностью открывает душу.
Ты должен позволить себе делать то, что прилюдно не сделаешь, не думая, насколько это может понравиться и насколько это страшно. Хотя насколько страшно, ты чувствуешь, потому что делаешь запрещённые вещи, во всяком случае я - точно. Меня с моими работами ото всюду гнали. Поэтому в России я не выставляюсь.
Эля Невинная отобрала несколько своих работ для выставки «Сестры» в ИКЦ, которая продлиться до 8 октября.
Закончив Абрамцевское училище, будучи дипломированным специалистом, я наделала кучу керамики, принесла её на какую-то выставку, где сидела суровая бородатая комиссия титулованных художников, поставила перед ними. И они от меня открещивались как черт от ладана. Сказали: «Уберите и больше не надо». Потому что нет классического прочтения. Керамика должна быть полностью покрыта глазурью.
А у меня на тот момент не было ни мастерской, ни печи. Я просто брала хорошую глину и красила, как красят народные художники. В частности, я опираюсь на филимоновскую глиняную игрушку, только там яркие цвета, а я цвета свои взяла. Но технологию - холодный способ - переняла.
После того, как глину обжигаешь она беленькая, чистенькая. И расписываешь её акварелью, гуашью, тушью – тем, что было тогда в СССР. Потом закрепляешь лаком. Любого керамиста за это сразу убивают наотмашь и даже не закапывают. Это нарушение всякой керамической эстетики. Поэтому я всё, что сделала, поставила дома по полочкам и пошла плакать в угол.
Потом устроилась художником-оформителем на Турбинный завод. И через некоторое время сказала: «Раз я никому не нужна и не буду нигде выставляться, буду делать, что хочу». И наделала, чего хотела, без оглядки, нарушая все правила.
- В Калуге тогда ваши работы не оценили, зато их сразу полюбили в Швейцарии, там много лет проходят ваши выставки. Как вы туда попали?
- Это был 1990 год. Однажды я имела неосторожность подарить свою керамику одной знакомой, которую едва знала и которая в тот момент уезжала за границу. Она попросила: «У меня нет ни копейки, а там куча родни, им надо что-то подарить, не могла бы ты мне что-то дать». И я ей дала несколько работ, которые стояли на пианино. Она сказала: «Идеально» и распихала всё по карманам.
Вот если бы я в тот момент спросила с неё денег, моя судьба пошла бы по другому пути. Но тогда я этого не знала, просто отдала и забыла.
Работа Эли Невинной «Первые шаги»
А потом раздался телефонный звонок, и она спросила, сколько подобных вещей я могу сделать? Я говорю: «Тысячу»! Она обрадовалась: «Ну всё, у тебя будет выставка в Швейцарии».
Оказалось, что в Швейцарии она ехала в электричке и познакомилась с попутчицей (там принято разговаривать друг другом), которая оказалась галеристкой. Моя знакомая достала из кармана и показала этой галеристке мою керамику, та вскричала и пригласила её к себе в гости.
Они договорились о моей выставке. С тех пор 15 лет я выставлялась в Швейцарии, последний раз мы с дочкой Лизой (она художник-аквалерист) были там в 2019 году перед ковидом.
Поэтому, ребята, не всё надо продавать, иногда надо что-то неожиданно подарить.
«Чемоданное настроение».
- Быстро подготовились к выставке Швейцарии?
- Я уволилась с Турбинного завода. Спасибо моему мужу Борису, который всё то время, пока я лепила, кормил меня. Кстати, сегодня (28 сентября) 45 лет как мы вместе. 18 лет я прожила с родителями и 45 лет - с мужем. С Борисом мы познакомились в Абрамцевском училище, он закончил отделение художественной обработки камня. А ныне Борис известный калужский ювелир.
Так вот представьте: вам нужно сделать 90 работ за неделю и экспедировать их в Швейцарию. Как? У меня нет ни денег лишних, ни менеджера, ни своего самолета.
В машине в Швейцарию не ездят, потому что это не шенген, это такая дырка от бублика в центре Европы. Туда наземным транспортом не попадешь.
Керамика тяжелая. Повезла я её в захудалом чемодане, который кувыркался в Шереметьеве на ленте, и думала: всё побьётся. Когда галеристка это увидела, подарила мне суперский французский, мне кажется, даже старинный чемодан, который сам по себе весит 8 кг, зато очень прочный. И все эти годы я в нём возила керамику.
Выставки проходили в маленьких городках, а маленькие городски там все, кроме Цюриха. Для них приезд русских был событием, они всей своей общиной решали, кто у себя примет художника.
Галеристы обычно принимают на месяц, потому что им выгодно и интересно, чтобы художник там присутствовал, чтобы он своей кривой речью и чудными нарядами создавал атмосферу.
Но они очень понятливые и прекрасные зрители. Я выучила язык, как смогла, их гортанный диалект. Познала швейцарский быт: все эти годы жила просто в семьях. Это интересно, и это тема для отдельного разговора.
Спектакль за 15 минут
- Много лет в вашей жизни был театр, как вы, керамист, вдруг стали художником по костюмам?
- В 1997 году в художественном музее на выставке графики, где мы выставлялись с Владимиром Арепьевым, случайно оказался режиссёр Александр Плетнёв. И недавно ушедшая от нас журналист Наталья Тереховская познакомила его со мной.
Он предложил: «Не хотите в театре свои силы попробовать, я спектакль ставлю». Я обалдела. Я ни в жизни носового платка не подшила, а тут - художник по костюмам. Как он в выставке графики это увидел?
Короче, я стала думать, а муж говорит: «Он же не слепой, видит, кого приглашает, сам виноват!» И я согласилась.
Плетнёв сразу меня успокоил: «За вас будет шить цех, вы будете только эскизы рисовать». И мы с ним сделали «Виндзорских насмешниц»: Шекспир, исторические костюмы...
Это был эксперимент, который продлился 17 лет. Каждый год я выпускала по два спектакля.
В театре у Эли было много работы, одеть труппу для спектакля - непростая задача.
- Очень необычные костюмы вы сделали к легендарному спектаклю «Лодка»: белые крылья, панталоны на голове у одной из героинь…
- Это был оригинальный спектакль, который Плетнев поставил за 15 минут. И он удался! Александр Борисович дал мне текст, по-моему, ХVII века (русская древняя притча): «Давай его играть в театре».
«Лодка» готовилась на фестиваль исторических спектаклей в Вологду. Плетнёв кому-то пообещал, и пришло время выполнять обещания, а ничего нет, потому что тема не интересная.
Проходит день, я начинаю какие-то штрихи накидывать. Вдруг он вбегает и говорит: «Эля, сейчас приедет съемочная группа с калужского телевидения, им нужно сюжет снять про наше участие в фестивале». Ещё никто текст не открывал, а уже нужны костюмы, и ты что хочешь, то и делай.
Я взяла лестницу и пошла в костюмерную, на склад. И через 15 минут спектакль был одет. Как говорит директор театра Александр Кривовичев, у нас 1400 единиц хранения одежды. Вот из этой 1400 надо было выбрать что-то, чтобы 24 человека нарядить. И нарядить так, чтобы стыдно не было.
Актеры стояли в коридоре, как грибы, потому что не могли зайти в этот склад одежды. Это огромное помещение, где костюмы висят на двух этажах. И работающие там костюмеры вообще не любят, когда костюмы трогают. А я просто брала, кидала их и говорила: Володя Прудников, Даша Кузнецова, Паша Савчук… Кидала и кидала.Всё кончилось тем, что Кате Клеймёновой достались штаны на голову – белые кружевные панталоны, которые мы узлом завязали.
Я решила: в спектакле будет только чёрное, белое и немного красного. И когда Плетнёв выпустил наряженных артистов на сцену, посмотрел и сказал: «Так оставим, только усы им добавим». Всё!
Знаменитая «Лодка» с её знаменитыми костюмами.
- У Плетнёва было чутьё, он великолепно умел отбирать людей. Грандиозную роль в работе над спектаклем сыграла педагог по вокалу Марина Каргополова. Она учила актёров, как себя вести, говорила, что играть надо со всей дури.
Потому что эту «Лодку» в старину играли на свадьбах, чтобы люди не пили. Им объявляли: вот Царевич, Царевна, матросы, солдаты... И играли. Естественно, они академическими голосами не говорили, а просто орали, да ещё были поддатыми. Поэтому наши актёры должны были играть также. Вот как прёт, так и играть.
Открою секрет: за три дня до конца репетиций, ещё не было финала. Плетнёву пришло его быстро изобретать.
И самое интересное, что в театре меня сделали членом Союза театральных деятелей. В Союзе художников меня послали, зато я тут стала членом Союза.
У персонажей «Лодки» были и штаны на голове, и крылья за плечами.
Ничего неприличного
- Вы успели и в нашей газете поработать.
- В «Калужском перекрестке» я работала фотографом, но недолго. Это было в начале 2000-х. Кроме того, однажды журналисты увидели, как я рисую картинки тушью и пригласили иллюстрировать статьи, письма и даже криминальную страничку.
Мне с утра звонили и надиктовывали текст, который я должна была изобразить. А в обед уже надо было прислать картинку. Слушайте, у меня это так пошло!
Карикатура для «Калужского перекрёстка» на сюжет: мужики пошли гулять и догулялись.
Я поняла, что насильников и убийц можно рисовать через русский лубок, там как раз убийцы и насильники. В народном искусстве нет закрытых тем. А поскольку я закончила абрамцевское училище, абрамцевцы - все народники. И так получается, что через всю мою жизнь проходит народное искусство.
Эта карикатура была посвящена сюжету про любовный треугольник.
- Карикатуры для газеты у меня до сих пор сохранились.
Сюжеты были такие: девушка пошла гулять в Музей космонавтики и встретила там свою судьбу; женщина выбирает между семьей и своим ловеласом; вонючие бомжи ездят в троллейбусе; девушка устроилась в киоск и в какой-то момент свалила со всем товаром; девушка жалуется, почему её всё время насилуют бандиты; Деды Морозы неподобающе вели себя на вокзале; сифилис гуляет по Калуге, никак не могут вылечить; женщина нашла лист с напечатанными на нём деньгами, вырезала их, пошла вино на них купила, тут её и взяли.
Это - сифилис, который гуляет по Калуге по нему из пушки стреляют, а он всё равно жив. Слева - Турбинный завод, справа - Троицкий собор.
- Я удивляюсь, как некоторые вещи до сих пор актуальны, например: пока молодые мамы получат квартиру, они превращаются в бабушек или антисанитария по весне возле аптек.
А вот мой любимый сюжет: киллеров наняли мужика убить, они увезли его в лес, а он их там отметелил.
Мужик отметелил киллеров.
- Карикатуры были побочным продуктом, которым я занималась всего год, зато успела получить от родителей суровое пожизненное проклятие. Родители работали на заводе и вдыхали: «Нам коллеги говорят: твоя дочка, смотри, что рисует. Так нельзя. Ты хотя бы фамилию на них не писала». А там просто был лубок, ничего неприличного.
Время собирать камни
- Расскажите, чем занимаетесь сейчас?
- Сейчас я занялась педагогикой. Занимаюсь с детьми. И если в театре у меня был комплекс самозванца, потому что я всё-таки художник-керамист, теперь я делаю свою работу.
У меня есть мастерская с печью, которую швейцарский народ мне подарил. Печь не хилая, размером с хороший холодильник. И с детьми работать - бесконечное удовольствие.
Потом я в какой-то момент поняла: время разбрасывать камни, и время их собирать. Ну сколько можно разбрасывать.
«Время собирать камни».
- Где берёте силы на всё?
- У меня есть шкаф с таблетками.
- Что вас сегодня беспокоит?
- Сейчас в Швейцарии есть закон: когда умирает художник, его наследники платят налог с тех произведений, которые они наследуют. Хорошо, что у нас такого нет. Но я понимаю: вот меня не станет, куда это все это девать?
Детям и внукам после бабушек и дедушек нужна пустая, чистая квартира. И что мне со всем этим барахлом делать? Ну что-то можно подарить, хотя кому это надо? Короче, меня это останавливает…
- О чём мечтаете?
- Хочу создать свою коллекцию одежды. А ещё хочу маленький заводик, у нас есть пустые заводы. Я нагоню туда стаи детей, буду их учить и кайфовать.
